Звезды видят все

— Кроме того, что изобретение — не будем тешить себя напрасными иллюзиями — находится в такой стране, где все население относится к нам с неприязнью!

— И это изобретение будет использовано против нас, как советует этот идиот Клинтон, — деловито констатировал Стив Дюпон.

— Нам нужно воспрепятствовать этому любыми средствами, и поэтому я очень сожалею, что именно сегодня среди нас нет Мака. Мы должны знать, как у нас обстоят дела. Таково мое мнение.

Дюпон кивнул в знак согласия.

В этот момент сидящий рядом несколько суховатый второй директор «Колумбия Дженерал Атомик» заметил:

— Я вообще не понимаю, почему с этим делом давно не покончено. Ведь Мак работает так оперативно. Этот профессор… Э-э… как там его зовут? Ну, да это неважно — его ведь все равно нет в живых. Мне кажется, совсем не трудно уничтожить и его изобретение. Что вы думаете по этому поводу, Стив?

Стив Дюпон сделал неопределенное движение рукой.

— Уничтожить изобретение было бы в корне неверным. Установку нельзя уничтожать. Напротив! Нужно работать над ее усовершенствованием. В этом вопросе Клинтон совершенно прав. Но это усовершенствованное изобретение должно находиться в наших руках, а не в руках ученых.

Вот в чем все дело! Нам нужна эта установка, ибо только с ее помощью мы сможем узнать о местоположении и размерах новых промышленных центров, о рудниках и аэродромах в Центральной Азии. Вам это понятно, Харрис?

Последний лишь присвистнул сквозь зубы.

— Да, об этой возможности я вообще не подумал, — протянул он, переводя свои удивленные глаза с одного собеседника на другого. Казалось, что и все остальные поняли важность этого замечания, потому что посмотрели друг на друга молча, но многозначительно.

Наконец слово взял последний из сидящих за столом. До этого он почти не участвовал в разговоре. Когда глаза человека, спрятанные под густыми белыми бровями, останавливались на ком-либо из партнеров, взгляд их принимал неприятно-повелительное выражение. Деловым тоном он сказал Стиву Дюпону, техническому директору и главному акционеру «Америкэн Ойл Компани»:

— Нам нельзя терять ни минуты времени. Чем быстрее это изобретение попадет в наши руки, тем лучше для нас. Надеюсь, что все вы согласны с этим, господа!

11

— Вот и все, что мне удалось выяснить, — закончил Петер Тербовен свой рассказ.

Д-р Тербовен, Роньяр и д-р Бергер расположились в уютной холостяцкой квартире Хофстраата. Они сидели за маленьким круглым курительным столиком, и пока все, за исключением д-ра Бергера, который вообще никогда не курил, с наслаждением покуривали ароматные сигареты хозяина, физик рассказал им о событиях последних дней, помешавших ему присутствовать на их последней встрече.

— Теперь я еще больше убежден, что мой отец пал жертвой преступления, а не несчастного случая.

— Я в этом был убежден еще в тот момент, когда узнал о его таинственном исчезновении, — заметил Хофстраат ко всеобщему удивлению, а потом добавил: — Но пока нет доказательств, нецелесообразно делать выводы.

— Но полиция в таких случаях должна быть оповещена, — поспешно вставил Бергер.

— Все это уже сделано, но заметного успеха, к сожалению, пока еще нет. А ведь Альтман — один из самых толковых полицейских комиссаров.

Д-р Тербовен с хмурым видом посмотрел на своих друзей и заметил разочарованно:

— Разве не печально, что как раз теперь, когда готов мой энцефалограф, только что найденный след вдруг снова бесследно исчез?

Бергер спросил в удивлении:

— Что? Ваш аппарат уже готов, и вы ничего нам об этом не сказали! Расскажите же нам что-нибудь о вашем изобретении!

— Бергер прав! — поддержал врача Хофстраат. — Выкладывайте-ка, наконец, ваши тайны, вы и так довольно долго кормили нас обещаниями!

— А какое отношение может иметь этот аппарат к найденному следу? — с любопытством спросил Роньяр.

Д-р Тербовен выпрямился в кресле и уступил, наконец, настояниям друзей.

— Ну, хорошо! Так как я в ближайшие дни собираюсь представить свою работу общественности и, кроме того, хочу предложить изобретение промышленности, я могу вам сегодня рассказать о нем несколько подробнее! — Повернувшись к редактору, он сказал с лукавой улыбкой: — А с вас в связи со всем этим снимается обет молчания. Он наверняка мешает вам жить, не так ли?

— Что я слышу? Вы знали об этом удивительном аппарате и ничего нам не сказали? Вот это здорово! — воскликнул адвокат с наигранным возмущением.

Роньяр тотчас же стал защищаться:

— Да, мой дорогой Хофстраат! Удивительно, не правда ли? Оказывается, журналисты тоже могут хранить тайны.

На какое-то мгновение адвокат опешил, услышав этот двусмысленный ответ, но потом быстро пришел в себя и ответил:

— Уверен, вам недолго пришлось хранить эту тайну, иначе вы все равно не выдержали бы и разболтали.

Все рассмеялись.

Петер Тербовен пришел Роньяру на помощь.

— Болтать было не о чем. Ведь Роньяр знает только, что с помощью этого аппарата можно читать мысли. И что этот аппарат должен помочь мне раскрыть загадочное исчезновение моего отца.