Звезды видят все

Только было собрался редактор записать что-то в свой блокнот, как внизу, в коридоре, раздался какой-то шум — казалось, кто-то затрубил в трубу. Роньяр в испуге поднял голову, а Петер уже успел подскочить к двери. Редактор последовал за ним. Перегнувшись через перила на лестнице, они увидели, что в этот момент внизу распахнулась дверь в среднюю комнату и из комнаты выскочил Баллье. Он чуть не налетел на Хофстраата, который в шляпе и пальто спокойно направлялся к лестнице.

— Что это! Вы слышали? — ассистент потряс адвоката за плечо.

— Вы о чем?

— Отсюда только что донесся какой-то страшный звук!

Какое-то мгновение адвокат удивленно смотрел на д-ра Баллье, а потом сказал поразительно смиренно:

— Прошу вас, извините меня, господин Баллье! У меня такой страшный насморк…

— Так вы чихнули?!

Хофстраат кивнул.

Баллье рассмеялся.

— А я-то уж думал, что взорвалась вторая атомная бомба.

Хофстраат поднялся по лестнице и сказал шутливо:

— У кого в такую погоду нет насморка, тому надо здоровье свое проверить.

Баллье с улыбкой на лице вновь исчез о своей комнате.

Поприветствовав Тербовена и Роньяра милой шуткой, прибывший высказался:

— Как видно, у всех вас нервы сдали.

Они прошли в лабораторию. Роньяр взглянул на адвоката.

— Вы знаете, такими звуками можно и мертвых поднять…

Он замолчал, заметив, что Петер напряженно уставился на темный экран телеустройства.

Хофстраат и Роньяр в испуге остановились, а он в одно мгновение оказался у прибора. Его взгляд скользнул по контрольным лампочкам и измерительным приборам. Облегченно вздохнув, он объяснил:

— Это регулятор напряжения. Его и раньше часто заклинивало. А я-то решил, что аппарат испорчен.

— Только бы не трубка… — выказал беспокойство Хофстраат.

Петер покачал головой.

— Нет, трубка в порядке. Вот, взгляните, изображение уже появляется.

И действительно — на экране уже появились светлые пятна, которые постепенно превращались в картину. Друзья вновь увидели руины древнего города и палатку.

Тербовен вздохнул с облегчением.

Он вышел в соседнюю комнату, где была оборудована маленькая мастерская.

Роньяр показал адвокату на экран.

— Взгляните-ка сюда! Профессор отсылает рабочих. Он остается один.

Профессор Тербовен стоял около высокой стены. На ее верхней части рос густой кустарник. Профессор, казалось, измерял стену — в его руках все время мелькала рулетка.

Вернулся Петер. В одной руке у него была отвертка и кусок проволоки, в другой — клочок бумаги, который он протянул Хофстраату.

— Вот, прочтите! Нашел в той комнате. Телеграмма на имя Нево… Из Веракруса!

Он внимательно посмотрел на адвоката. Тот передал телеграмму Роньяру и сказал:

— Она пришла несколько дней назад. Но кто такой Норрис?

Петер пожал плечами. Роньяр прочел текст телеграммы вслух: «Прибыли благополучно точка Норрис».

— Хм, кто же такой Норрис? — спросил в свою очередь и он и опустил руку с телеграммой.

— Этот Норрис говорит по множественном числе. Значит, добрался благополучно не только он, но и кто-то еще! — заметил Петер.

Хофстраат бросил на них задумчивый взгляд.

— Где-то я уже слышал это имя. Только не помню — где.

— У меня точно такое же чувство. Может быть, мы еще вспомним.

— Возможно, эта телеграмма заинтересует комиссара Альтмана.

Адвокат, следивший за событиями на экране, обернулся.

— Мне кажется, профессор что-то выкапывает.

Петер приблизил изображение. Теперь можно было разглядеть детали.

И действительно — профессор Тербовен уже успел отломить от стены несколько больших камней, и там зияло большое темное отверстие.

— Разве не странно, что ваш отец производит такие работы совершенно один? — удивился Роньяр. — Почему он отослал рабочих?

Петер ответил не сразу, он с большим вниманием смотрел на экран. Но он не мог понять, почему экран опять потемнел, и нервничал.

— Ваш отец что-то нашел! — вдруг взволнованно воскликнул редактор.

Но экран был таким темным, что не определить, что же именно вытащил профессор из отверстия в стене.

В то время как Хофстраат и Роньяр пристально смотрели на экран, Петер в беспокойстве возился у измерительных приборов.

Возглас Роньяра снова вернул его к телевизору. На короткое мгновение древние руины вдруг ярко осветились и снова погрузились в темноту. Потом опять короткая вспышка!

— А может, это гроза? — неуверенно спросил Хофстраат.

— Правильно! — воскликнул Петер облегченно. Он обрадовался, что аппарат был в полном порядке.

Медленно шло время.

Гроза постепенно утихла. Но увидев, что молнии перестали сверкать, а светлее не становилось, стоящие у экрана поняли, что сегодня ожидать больше нечего — на древние руины опустилась ночь.

26

В роскошном ресторане гремели дикие и возбуждающие ритмы. Пахло ароматизированными сигаретами и едва уловимыми ароматами, которые исходят от красивых женщин. На зеркальной танцевальной площадке танцевало несколько пар, повинуясь хриплому голосу негра, певшего в микрофон. Рядом с ним жонглировал саксофоном какой-то мулат, вырывая из него воющие, плачущие и смеющиеся звуки. Почти все столики были заняты.

В то время как джаз-банд изрыгал свои синкопы, Нево пробирался в более спокойный зал большого ресторана.