Звёздная кошка. Часть 1

— Брось, малышка! Не стоит горячиться. Я же не отказываюсь. Если мне суждено влюбиться, то так тому и быть. Вот только слабо в это верится. Поверьте, народ, в мире нет любви. Это всего лишь инстинкт размножения, заложенный в нас природой…

— Ах ты, варнильский увос! Хочешь сказать, что у нас с Чирнаурином не любовь, а голый инстинкт размножения?! Ну всё, тебе не жить!

— Фанечка, зато я верю в дружбу! Честное слово!.. малыш, прекрати драться! Чирик, скажи ей!.. Всё сдаюсь! Вы, ребята, уникумы! Носители редкой заразы под названием «любовь»! Ой! Ой-ой!

— Сам ты зараза! Не смей обижать Фанечку!

— Ну, знаете! вдвоём на одного, это уже нечестно!

Спасаясь от дружеской мести, Ласло бросился к учебным корпусам. Но не тут-то было. Едва касаясь дорожки, легконогие сорнои летели следом за ним и разделяющее их расстояние стремительно сокращалось. Догнав, они совместными усилиями повалили его на раскисшую землю.

— Всё-всё!.. Ребята, сдаюсь! Так и быть, в знак своего поражения я угощаю вас обедом в городе. Договорились?

— Ещё спрашиваешь!.. О Атум! — всполошилась сорнойка, когда увидела во что превратились их парадные мундиры. — Ну-ка, подъём, бездельники! Чего разлеглись, как хантырины в грязи? И нечего строить мне умильные рожи!.. Нет! И тебе тоже нет! Сами чистите свою одежду, я вам не служанка-андроид!

* * *

Борц оторвался от наблюдения за беззаботно резвящейся троицей.

— Это он серьёзно?

Сидящий неподалеку Ирвинг выбил трубку и, вытянув ноги, сладко зевнул.

— Это ты о чём? О приоритете дружбы?.. Думаю, да, — он усмехнулся. — Знаешь, я согласен с мальчишкой. Дружба хороша тем, что в её основе лежит оптимальное соотношение симпатии и расчёта. А вот любовь — тёмная лошадка. Полагаясь на инстинкт, никогда не знаешь, выиграешь или проиграешь.

— И всё же в его возрасте это не нормально. Что ни говори, а молодость на то и дана, чтобы любить, — сказал Борц, и на его суровой физиономии появилось мечтательное выражение. — Любовь, Марио, это замечательно. И не важно, если она безответна. Всё равно это незабываемая пора, — он подпер голову рукой и ностальгически улыбнулся. — А знаешь, в старших классах я был влюблён в одну блондиночку. Безумно. Ты не поверишь, до сих пор как вспомню, так сердце ёкает.

— Масима Ван-Крос что ли? — осведомился Ирвинг и ухмыльнулся. «Можешь не стараться, дружище. У меня толстая шкура. Взглядами её не пробить», — читалось на его крупной лунообразной физиономии.

Борц скептически хмыкнул.

— Тьфу на тебя! А говорил, что не рылся в моём досье, — проговорил он укоризненно.

— Была бы нужда! — фыркнул Ирвинг. — Я и так знаю тебя как облупленного. Это всё твоя любовь Масима. Баба есть баба, треплет языком по делу и без дела. Дурак ты, Кардо! Благодаря твоему рыцарскому идиотизму она отхватила такой жирный кусок, что до сих пор им давится. Жаль, что никак подавиться не может, — сказал он и, проверяя, насколько собеседник готов к важному разговору, бросил на него испытующий взгляд.

Это не прошло мимо внимания Борца, но он не подал виду.

— Да ладно тебе! — сказал он и просительно добавил: — Марио, признай уж, что на данный момент Масима Ван-Крос по праву занимает своё кресло во Внешней разведке.

— Нет, и даже не проси! Это твоё место! Хитрожопая стерва не имела никакого права занимать его в обход тебя, — заявил Ирвинг безапелляционным тоном и с тревогой посмотрел на товарища.

Борца вновь прихватил приступ жесточайшей лихорадки, тем не менее он нашёл в себе силы дать ему отпор.

— Дружище… если не хочешь со мной поссориться… никогда… слышишь, никогда!.. никогда не говори о Масиме в уничижительном тоне! — бросился он на защиту любимой женщины, клацая зубами, как кастаньетами.

— К хаосу! Сейчас речь не о ней, а о тебе, — отмахнулся Ирвинг. — Кардо, хватит уже искушать судьбу. Давай-ка переходи в управление. В нашем возрасте уже не дело шляться на полевые задания. Это удел молодых. Пусть они рискуют шкурой, добиваясь влияния и почестей… Тьфу, что-то в горле пересохло! — он отхлебнул из кружки и выдал свой главный козырь: — Директор хочет, чтобы ты сел в кресло его зама и возглавил один из отделов, курирующих систему Пограничья. Ну, что скажешь?

Приступ закончился так же внезапно, как и наступил.

— Заманчиво, — прохрипел Борц.

Он стянул перчатки и посмотрел на свои пальцы с посиневшей каймой по ногтям. «Н-да, пора к эскулапам в лапы. Приступы всё чаще и чаще», — подумал он с беспокойством.

Поймав ждущий взгляд Ирвинга, Борц пригладил волосы и, заметив, что руки дрожат, сунул их в карманы.

— Марио, ты же знаешь, что я солдат, а не начальник. Моё место на передовой, а не в служебном кресле.

— Дурак ты, вот кто! Если бы я не знал твоих способностей, думаешь, стал бы выдвигать твою кандидатуру?

Ирвинг вскочил на ноги и заметался по комнате. Но сколько он ни пытался убедить Борца в своей правоте, тот был непоколебим.