Звёздная Пыль

Она стоит в одних трусиках, и у Джейка руки чешутся от желания сжать в ладонях её грудь. И рот наполняется слюной от острой необходимости облизать каждый дюйм её тела, начиная с этих торчащих сосков и заканчивая… Нет, вообще не заканчивая.

Нахалка. Она ухитряется ещё так сладенько потянуться, закинув руки за голову, словно для лучшего обзора. И только после этого она набрасывает футболку. Ткань закрывает восхитительное зрелище, подол скользит по её стройным бёдрам, и Джейк неосознанно сжимает и разжимает ладони, пытаясь держать себя в руках.

Она соблазнительно улыбается, и всё, о чём может думать Маккензи – где она взяла эту чёртову помаду и как она могла бы целовать его, оставляя красные следы по всему телу.

Марикета слегка пожимает плечами, как будто может читать его мысли, и невозмутимо проходит в сторону кровати, взбираясь на постель. Залезает под одеяло, утопает в пышной подушке и смотрит на Джейка в молчаливом ожидании. Он чувствует себя мотыльком, летящим на огонь, когда присоединяется к ней с другой стороны кровати. Старается держаться как можно дальше, пытаясь снизить риск даже случайного прикосновения к её коже – нельзя, Маккензи, нельзя, она пьянючая, она возненавидит тебя, если ты сейчас воспользуешься этим состоянием.

Но, кажется, чертовка вообще не понимает, каких усилий ему стоит этот самоконтроль.

– Можно тебя кое о чём попр-сить? – спрашивает она, когда Джейк гасит свет в комнате. Как будто я могу тебе хоть в чём-то отказать. Вместо этих слов он только утвердительно мычит. – Ты поцелуешь меня?..

– Ты пьяна, – возражает Джейк, а она нагло пододвигается ближе, и в темноте её глаза маняще блестят. – Принцесса, ты пьяна, ты будешь об этом жалеть.

– Но я так х-чу целоваться, – плаксиво сообщает Марикета. – Ну почему ты такой…

А потом она залезает к нему на колени, елозит ещё, да мать её так, и склоняется над его лицом. Её дыхание пахнет алкоголем, а кончики волос щекочут Джейку щёки. Она касается его губ своими так легко, что это прикосновение кажется призрачным. Потом ещё раз – более ощутимо. Джейк со свистом выдыхает, словно это может помочь ему сохранить контроль над ситуацией.

И, кажется, получается.

Ровно до того момента, пока она не проводит по его сомкнутым губам кончиком языка. Щекотно, сладко – и это всё, это конец его самоконтроля. Джейк запускает ладонь в её волосы, прижимая Марикету к себе. Она изумлённо приоткрывает рот, и Джейк перехватывает инициативу на себя, целуя её жёстко, больно и отчаянно. Она стонет в его губы, отвечает на каждое движение его языка таким же рваным и голодным, а потом опять принимается ёрзать.

Устраивается, блин, поудобнее.

Её локти по обе стороны от его головы, её грудь прижимается к его, и она скользит промежностью к его паху, горячая и такая влажная, что он чувствует её через два слоя разделяющей их ткани. Она снова стонет, находя нужный для себя ритм, двигаясь вдоль его члена, и это просто невероятно, просто умопомрачительно, как будто им лет по пятнадцать и главное правило их отношений – бельё должно оставаться на положенном месте.

Маккензи не помнит, когда в последний раз был настолько твёрдым.

Впрочем, он об этом и не думает, когда она скользит по всей его длине, и её частое дыхание, её восхитительные короткие стоны – это всё просто невероятно, должно быть, Джейк напился и ему это всё снится, но, кажется, это происходит наяву. Он чуть сильнее сжимает ладонь в её волосах, и Марикета двигается ещё отчаяннее. Второй рукой Маккензи прослеживает дорожку позвонков, касается ямок на пояснице, а потом звучно шлёпает её по заднице, прежде чем сжать её ягодицу в ладони, направляя её движения и притягивая ещё ближе к себе.

Джейк точно знает, что долго не выдержит. Это слишком – она рвано дышит над ним, её соски трутся об его грудь, даже через футболку чувствуется. Он перехватывает её нижнюю губу зубами, прикусывая, пожалуй, слишком сильно, и, как вчерашний пацан, кончает прямо в трусы.

Когда она следует за ним, он ловит губами её протяжный крик.

И потом она обмякает в его руках, часто дыша, её сердце бьётся так бешено, когда он отпускает её волосы и крепко прижимает к себе.

– Как… как ты? – зачем-то спрашивает Джейк.

– Изумительно, – выдыхает она. – Только что заставила красивого мужчину кончить, даже не касаясь его, – к концу фразы её голос становится громче, и, очевидно, язык больше не заплетается. – Будто мне снова шестнадцать лет.

– Я думал – пятнадцать, – усмехается Джейк. – Так, погоди, и часто ты проворачивала подобные трюки, когда тебе было шестнадцать?

Марикета сползает с него и укладывает голову к нему на плечо.

– А чёрт его знает, – фыркает она, – говорят, в Селине у тебя мало шансов сохранить девственность до выпускного, но я не помню. Дико, да, Джейк? Как ты можешь любить меня, когда у меня такие проблемы с башкой?