Звёздный капитан

Встречать Великого Пророка предстояло мне. Фэнсон в происходящих событиях в некотором смысле оказывался за скобками. Моё же участие в предстоящих «переговорах», напротив, очень широко и подробно афишировалось.

План мероприятий был стандартным: встреча в космопорте, посещение памятника колонизаторам, затем, собственно, сами переговоры. Финалом же должно было стать выступление Великого Пророка в телецентре, первое, со времён трансляции Синергии.

Первая часть прошла без сучка, без задоринки. Обычный церемониал, разве что камер, на мой взгляд, было слишком много. Великий Пророк, достаточно скромно одетый, в сопровождении ПР7704, прошествовал ко мне через выстроенный почётный караул, сказал несколько дежурных фраз, я в ответ произнёс такие же. Мы демонстративно пожали руки и загрузились в подготовленный транспорт.

― Рад видеть вас в здравии, капитан Чейдвик, ― теперь уже искренне сказал старик. ― Признаюсь, не ожидал, что наша следующая встреча случится так скоро. Да ещё и при таких обстоятельствах.

Я молча пожал плечами, не особенно горя желанием обсуждать последние события.

― Как думаете, капитан, то существо, Синергия ― это действительно бог? ― продолжал Великий Пророк.

― Да, но вряд ли тот, в которого верите вы, ― равнодушно ответил я.

Старик кивнул, соглашаясь с этой оценкой.

― Знали бы вы, сколько проблем возникло из-за этой трансляции.

Мне с трудом удалось сдержать смешок после этой фразы. Старик же продолжал:

― Многие горячие головы, которые ещё вчера верили в великого Человека, уже готовы поклоняться этой Синергии, вот так просто ― по щелчку, не раздумывая, не анализируя.

― А вы?

― Нет. Лишь время покажет, наш ли это бог. С другой стороны, Синергия — очевидное доказательство того, что при должном векторе наша раса может добиться чего угодно, даже божественности.

Ответить я не успел ― мы прибыли к памятнику, на который планировалось возложить цветы, а значит, официоз продолжился. Происходящее было откровенно не по мне. Не только потому, что мне снова приходилось оказываться в центре внимания, но и по причине абсолютной фальши всего процесса.

Люди ожидали от нас каких-то великих речей, но правда заключалась в том, что каждое моё слово было написано заранее, а накануне хорошенько заучено. Важные же договорённости заключались не на площадях перед толпой, а в местах куда менее людных, в спокойной обстановке, и редко становились достоянием общественности.

Затем, в планетарной администрации, под чутким надзором Фэнсона прошли переговоры. В них я не участвовал, благодаря чему получил целых три часа почти свободного времени. «Почти», потому что нужно было спешно побывать в целой куче мест и ещё раз всё проверить.

Больше всего моего внимания, конечно же, уделялось телестудии. Она представляла собой коническое по форме, одноэтажное здание. Внутри располагалось нечто, вроде амфитеатра, где частенько выступали различные знаменитости сектора. Несмотря на то, что основным предназначением была трансляция выступлений, вместить телестудия могла приличное количество народу: одних посадочных мест было пять тысяч, ещё столько же могло уместиться стоя. Охранять такую свору нам было вряд ли по силам, но и оставлять места абсолютно пустыми было бы странно ― планировалось разместить порядка шестисот человек.

Я с удовлетворением убедился, что люди, которых осведомители Фэнсона считали агентами Токато Ёши, уже здесь — значит, всё шло по плану.

Довольный этим, я отправился перекусить. Сделать это оказалось не так уж и просто — Кештина со мной не допустили, вместо него моим адъютантом был один из лейтенантов Фэнсона, который всё время ходил молча с перекошенной мордой. Просить его достать мне пару бутербродов было как не с руки, поэтому пришлось искать пропитание самостоятельно.

Буфет оказался закрыт, так что дальнейшие поиски привели меня в гримёрку — здесь у персонала всегда был столик «для своих», к которому я радостно приобщился. Рядом наводили марафет ведущие. Их мне было даже жалко: им предстояло в ближайшие часы натерпеться страха на всю жизнь.

Не могу сказать, что мне нравилась перспектива рисковать жизнями ни в чём неповинных людей. Будь моя воля — таких здесь сегодня не было бы вообще, даже если бы для этого пришлось согнать сюда весь экипаж «Своенравного» и всех солдат Фэнсона.

Видя мой странный взгляд в свою сторону, ко мне подошла одна из ведущих. Красивая женщина, в наряде, который одеждой можно было назвать только при наличии очень богатой фантазии — видно было всё, что можно и немного того, чего нельзя. Кажется, её звали Камиллой Локвелл.

— Вас что-то беспокоит, эээ, майор? — спросила она.

— Капитан, — рефлекторно поправил я. — Нет, всё в порядке, продолжайте готовиться.

Камилла одарила меня улыбкой, оглянулась на своих коллег и сказала:

— Сегодня будет горячий денёк, не так ли?

— Наверное, — я пожал плечами и хотел взять ещё один бутерброд с сёмгой, когда заметил у неё в руках какой-то предмет.