Звёздный капитан

Меня, прибывшего через неделю, Рур встретил сформированной по моей просьбе технической комиссией. Дважды за последнее время «Своенравный» подвергался взлому, и нужно было понять, имеет ли к этому отношение корабельный ИИ, а если нет, то закрыть уязвимости. Кроме того, кораблю требовался если не ремонт, то хотя бы техническое обслуживание. Также было очевидно, что как только Фэнсон обустроится на месте, то меня отзовут обратно в Содружество, а значит необходимо было подготовиться к месячному переходу: пополнить экипаж и припасы.

Незадолго до выхода на орбиту я созвал совет: нужно было решить, что делать с экипажем. На время технического обслуживания много людей на корабле не требовалось, а значит, значительной части команды можно было дать вольную на несколько дней. В конце концов, эти люди многое пережили за последние месяцы, и пара дней беспробудного пьянства в местных барах, как это ни странно, положительно бы на них сказалась.

Сразу отпадали те, кто числился в инженерном персонале, включая лейтенанта Фоэлтона ― у них-то как раз работы было много. Кроме того, отпускать людей без разбору было чревато дезертирством. Нельзя было сказать, что экипаж «Своенравного» не изменился в лучшую сторону с момента поступления на службу. Разномастный неликвидный сброд превратился в ветеранов, прошедших через несколько битв, а многие вдобавок отличились и в ходе наземных сражений. Большинство получили медали или хотя бы повышение. Тем не менее, оказавшись на планете, они мгновенно бы про это забыли: у всех была какая-то жизнь до службы, и перспектива воспротивиться, перечеркнуть всё пережитое и вернуться в «светлое» прошлое для многих была слишком соблазнительной.

Обычно, на планетах, например, Эдеме, для этого существовал специальный военный квартал, который представлял собой паноптикум из дешёвого жилья, баров и борделей, покидать пределы которого без специального разрешения запрещалось. На Руре ничего похожего не было, зато имелись расквартированные космопехи Фэнсона. К ним «в гости» и решили отправить отдыхать наших матросов, разумеется, приняв все необходимые предосторожности, вроде отслеживающих местоположение маячков. Для пущего контроля с ними отправился и Фаррел. Так уж получилось, что для него работы на корабле не нашлось. Лютцев был откомандирован вербовать пополнение, а мне предстояло отправиться к Фэнсону на выволочку.

***

Не ожидая от грядущего ничего хорошего я, стоя перед зеркалом, приводил себя в порядок. Компания в каюте собралась, в общем-то, стандартная: манул, плотно оккупировавший мою койку, ИИ, незримо присутствовавший, то и дело напоминавший о себе очередным вопросом и бегающий туда-сюда Кештин, который никак не мог определиться: помогать мне одеваться или сгонять своего питомца с капитанской кровати.

Отражение в зеркале мне упорно не нравилось: парадная форма никак не желала нормально налезать. Зазеркальный я выглядел откровенно жалким и растрёпанным, несмотря на все попытки Кештина это изменить. Оставалось надеяться, что Фэнсон не из тех офицеров, которые ставят внешний облик превыше всего остального. Окинув себя финальным взглядом, я вздохнул и, прихватив с собой личный планшет, отправился к шаттлу.

Всё свободное время в предыдущие дни я посвятил изучению моих же отчётов, которые в изобилии писал после любого значимого события. Делал это не только потому, что скорее всего потребуется их пересказывать Фэнсону, но и для подготовки к «обороне» в случае разных неудобных вопросов. Откровенно говоря, придраться было к чему: авантюризм, спорные решения, откровенные ошибки ― этого всего хватало в изобилии. Значит, нужно было готовиться отстоять свою точку зрения и надеяться, что меня услышат.

К моему удивлению, летел я не один, а с Романом Османовым. Бизнесмен покидал корабль и поэтому тащил на себе небольшую сумку. Со времён разговора, который произошел неделю назад, мы хорошо если перекинулись парой фраз. Мне было откровенно не до него, к тому же, с появлением Фэнсона о каком-то дальнейшем сотрудничестве между нами говорить уже не приходилось. И хотя это было однозначно к лучшему, похоже, вскоре мне предстояло за это оправдываться.

Летели по большей части молча, сидя друг напротив друга. Я сложил руки, оперся спиной на спинку и размышлял, Роман же то и дело поглядывал в свой планшет и периодически посматривал на меня, словно оценивая. Наконец, хмыкнув, он сообщил:

― Она здесь.

― Кто? ― не понял я.

― Джанет, ― коротко ответил бизнесмен, ― здесь, на Руре.

У меня пересохло в горле, стараясь вести себя спокойно, я ответил:

― Не понимаю, о чём…

Роман рассмеялся и сказал:

― Мне нет дела до того, что между вами и моей двоюродной сестрой. Моя задача ― забрать её домой.

Понимая, что в маскараде нужды нет, я вызывающе уточнил:

― И отдать изуверам Джонгам?

― Это отвратительно ― с этим я согласен. Но, увы, мы ― Османовы. Наши жизни выбрали за нас.

― Как можно поддерживать такое? ― искренне не понимая спросил я