Звёздный смех

Кому — поэзии вино, кому — восторг её объятий,
А я — пристанища ищу в её обманчивых словах.
Как много было на пути моём увидено распятий
Пророков, брошенных толпой из пошлой зависти во прах!

Распятье — место не моё, хотя за честь сочла бы кару

Принять от пришлых мудрецов из фарисейской пустоты
В свою погибель, но, увы, сама не раз давала жару
Чтецам, писцам, лжецам иным, чьи упованья не чисты.

От лицемерной болтовни меня бросает в жар и трепет,

Да сколько можно на земле под Богом мерзости творить!
Читая книгу Бытия, не знаю, как Создатель терпит
Бесовской похоти и зла нечеловеческую прыть.

В России праздник мертвецов, — какая гнусная задумка

По развращению детей к слюнявой радости божков,
Что скачут, словно циркачи, копыт не пряча и подсумков,
В которых — адова смола для непотребных дураков.

Вселенной вечный организм так чуток на любые сбои!

Мы сами — боль её и хворь, и, приближая свой конец,
Творца пытаемся опять бездумно превратить в изгои,
Отважно подставляя лбы под чёртов гибельный венец.

Видать, опомниться уже не представляется возможным.

Улитка времени бежит, как иноходец по горам.
Свобода боком вышла нам, твореньям вычурным и сложным,
Неверья фиговым листком прикрывшим свой великий срам.

«Дай, осень, мне примерить платье…»

Дай, осень, мне примерить платье
С твоею прошвой золотой!
Твои роскошные объятья
Раскрыты нынче предо мной.

Дымы до терпкости щемящей

Сродни настоям дорогим,
И сердце с радостью щенячьей
Свои восторги дарит им.

Летит и кружится веселье,

Взметая сурик, киноварь…
И лишь над пышной мудрой елью
Не властна осень ты, как встарь.

Она стоит, раскинув ветви,

На фоне милой пестроты
И шабаш красок молча терпит,
Не шелохнув свои персты.

И овевает ветер нежно

Её немнущийся наряд,
Ей обещая ворот снежный,
Где сны алмазами горят.

«Синичий посвист слышен вновь…»

Синичий посвист слышен вновь
На ветке грушевой над садом.
Здесь груши тяжким камнепадом
Свою разбрызгивают кровь.

Желты и липки их бока,

И суетятся рядом осы,
И заплетает травам косы
Осенней нежности рука.

И вьётся дикий виноград,

Алея над моей оградой, —
Земная роскошь, эльдорадо
Души, мой праздничный наряд.

Дымы, сплетаясь в вышине,

Соединяясь с облаками,
Над тесной жизни берегами
Плывут, и тихо обо мне,

Перемежая свет и звук,

Им что-то шепчет знойкий ветер…
Он знает обо всём на свете, —
О встречах, горечи разлук….

В бравурном щебете синиц

И в гулком грушевом паденье
Живут прощальные мгновенья
Моих осенних огневиц.

«Смиренна осень без кокетства…»