Звёздный Спас

Внутри дома они увидели зал с колоннами и длинным П-образным столом, уставленным шампанским и всякой снедью. Они увидели празднично одетых молодых людей и самих себя. Кеша был в чёрном костюме и белой сорочке, а Фива в фате и подвенечном платье. Свадьбу сотрясало дружное требование, и они плавно, словно в замедленной киносъёмке, поднялись со стульев, и, прежде чем успели запечатлеть поцелуй, холм и всё вокруг стало вибрировать, а в лесок ворвался всепоглощающий железный шум ветра.

Студенческая свадьба была в разгаре. Среди дружков Кеши (шаферов) сидели Богдан Бонифатьевич, Зиновий Родионов (Зоро), а следующие за ним два стула пустовали, очевидно, приберегались для третьего дружка и ещё кого-нибудь. Во всяком случае, рядом с Фивой находились три свадебных подружки – Агриппина Лобзикова, Ксения Баклажкина и Мавра Седнина. Так что логично было бы предположить, что один из стульев предназначается непременно дружку, а уж ещё один, наверное, – другу дружка.

Богдан Бонифатьевич сидел как бы в кресле, откинувшись на спинку и сцепив руки на животике. Ему нравилось находиться на свадьбе. Нравилось, что он шафер, что рядком с ним, включая два пустых стула, сидят аспиранты, а напротив, в модных пронафталиненных костюмах (изрядно «побитых молью») – их знакомые по работе, сотрудники СОИС Наумов и Кимкурякин. Будь они в своих обычных жилетах защитного цвета, восприятие их было бы иным, менее праздничным. А так, в общей картине с молодыми людьми, сидящими с ними в таких же модных чёрных костюмах и чёрных очках (необъяснимое поветрие молодёжи), они воспринимались безобидными мальчишками. Наверное, этому ещё способствовал запах, так сказать, запах «времён Очакова и покоренья Крыма». Вообще всё, что касалось времени, точно древние руины, настраивало Богдана Бонифатьевича на романтический лад и даже пьянило его. Единственное, что не отпускало, так сказать, погрузиться в грёзы наяву, – наличие пустых стульев.

Если бы стул был один – понятно, для третьего дружка. Но два стула? Получается, ещё один стул – другу дружка. Ничего, скоро появятся. Для кого-то же выставлены эти стулья, причём рядом с его аспирантами, будущими магистрами.

И он вдруг представил, что этот форум вовсе не свадьба, а фуршет после расширенного учёного совета. И сразу на стульях обосновались председательствующий проректор по научной части МГУ и его поджарый друг, министр образования и науки. Но самое странное, между ними вклинились сотрудники СОИС – Наумов и Кимкурякин. Профессор закрыл глаза, а когда открыл – на стульях опять никого не было.

Такое впечатление, что всё это проделки Властелина колец – пытается вернуть свои фантазии, связанные с появлением диска, подумал Богдан Бонифатьевич и приободрился. Не исключено, что эти стулья предназначены людям, побывавшим в будущем, – люди индиго притягивают друг друга, как магниты. Наверняка представится случай познакомиться с ними! (Находясь в биопольном пространстве, то есть являясь одним из индиго , профессор, тем не менее, продолжал мыслить обычными земными категориями.)

Практически о том же самом размышлял и Зоро. Недавно он встречался с Бэмсиком. Странный тип. Подкараулил его возле новой библиотеки и, слово за слово, привёл в кафе «Сталкер». К тому же устроил «перетягивание канатов», в смысле соревнование – кто из них «румяней и белее», в ком из них природный магнетизм, что называется, круче. Никогда и ни за какие деньги Зиновий не стал бы тягаться в развитости с каким-то экстрасенсом с улицы . (Всех экстрасенсов, практикующих вне ЛИПЯ, он считал недостойными внимания.) Но этот странный тип сказал, что уже мерился своей силой с Инютиным. И победил его, и выиграл тысячу рублей, и даже заставил залезть под стол и лаять по-собачьи. И хотя Зиновий Родионов был невысокого мнения об экстрасенсорных способностях Инютина, из чувства солидарности решил постоять за него и проучить выскочку из кафе «Сталкер».

Как только Зиновий отвёл одну руку за спину, а другой сцепился с визави, пододвинув локоть к его локтю, так и почувствовал: в него вливается необоримая сила – кажется, этого Бэмсика так бы и прихлопнул как букашку. В общем, он без труда одолел его и ещё получил в награду тысячерублёвую банкноту. Отдавая которую, Бэмсик подчеркнул, что ему её не жалко, мол, банкнота Инютина. И вообще, вёл себя так, будто нисколько не огорчён проигрышем. Но в это-то как раз и не верилось, тем более что на прощание, видимо, снедаемый тщеславием, заметил: он является непревзойдённым телепатом и владеет искусством подключения любого экстрасенса к неисчерпаемой космической энергии. Всего только и надо абоненту (он так и сказал – абоненту) – телепатически вызвать его, и он поставит три маленькие кнопки-присоски – и никаких проблем.

Что же он себя не подключил? – не скрывая иронии, поинтересовался Зиновий. Или себя-то как раз он и не может подключить?