Звёзды в твоих глазах

Я решила прихватить тот, что оставила Рейган, потому как Леннон сказал, что он стоит на пару сотен долларов больше, чем моя базовая модель, и просто выбросить его было бы досадно.

– От выхода по ту сторону нас отделяют какие-то две мили, – говорит он мне, затягивая ремешки своего фонаря, – опасности нет никакой, поэтому можешь не волноваться. До нас здесь прошла не одна тысяча человек.

– Уговорил, – говорю я, чувствуя, как из мрака внутри веет холодным воздухом.

Что-то вроде естественного кондиционера. Ощущение приятное.

– Тогда в чем подвох? Мы что, должны победить пещерного тролля?

– Это не Мория, Зори. И мы с тобой не в Мглистых горах.

– Злобные армии подземных гоблинов?

– Тогда уж орков. Гоблины никогда не были злобными. Разве мы с тобой каждый год в декабре перед Рождеством не просматривали по воскресеньям за ужином трилогию «Властелин колец»?

– К несчастью, да.

– И она тебе всегда нравилась.

И правда нравилась.

– Ладно, Гэндальф. Так в чем же с этими пещерами проблема?

– Нам не надо будет сражаться с балрогами, да и вообще никаких подвохов здесь нет. По крайней мере, известных мне. Просто я в этой пещере никогда не бывал.

– Но зато бывал в других, правда?

– Только в пещерах Мелита Хиллз, – говорит он, и у него слегка приподнимаются уголки рта.

– Когда мы ездили от школы на экскурсию?

– Ага, когда Барри Смит сблевал прямо в автобусе после катания на канатной дороге.

– Но мне, кроме них, в других тоже бывать не приходилось, – с тревогой в голосе говорю я.

Причем те пещеры были лишь предлогом открыть там магазинчик сувениров и продавать всем кока-колу по цене чуть ли не миллион долларов.

– Может, нам не стоит этого делать?

– Все будет отлично, – заверяет меня он, – если верить книжке, главная проблема в том, что все эти тоннели соединены друг с другом. Они представляют собой один большой лабиринт. По идее, там в некоторых местах должны быть канаты, ведущие на более высокие уровни, именно ими мы с тобой и воспользуемся.

– Нам еще придется лазить по канатам?

На меня накатывает тот же ужас, что обычно в спортзале.

– Нет.

– Ну слава богу, – бормочу я.

– Канаты будут служить нам лишь визуальными ориентирами. Из этих пещер есть несколько выходов, и тот, который нужен нам, расположен как раз неподалеку от них. С его помощью мы окажемся на северной стороне, где начинается широкая тропа, ведущая в долину, о которой я тебе говорил. – Он натягивает толстовку. – Думаю, тебе лучше надеть куртку. Внутри будет прохладно. Чтобы преодолеть эти пещеры, нам, думаю, понадобится примерно час. А по ту сторону нас ждет несложный маршрут в долину, где можно будет разбить у какого-нибудь ручья лагерь и поужинать.

Час. Мне это по силам. Все лучше, чем взбираться наверх по каменистой тропе, оставшейся у нас за спиной. И как минимум не в лучах солнца. Эх, говорила же мама взять шляпу. По всей видимости, мои волосы частью выгорели на солнце. Да и щеки наверняка тоже. Зато теперь никто не скажет, что у меня дефицит витамина D!

Когда мы ступаем в провал пещеры, я включаю лампу Рейган. Вход представляет собой большое круглое пространство. Камни сложены в кучки, в стороне виднеется пара пустых бутылок из-под воды и, похоже, ворох туалетной бумаги. И это называется «не оставлять следов»?

Широкий тоннель в задней части зала ведет в глубину горы, куда мы, собственно, и направляемся. Как только оказываемся внутри, свет дневного светила за нашими спинами меркнет, и фонарики у нас на головах становятся новыми солнцами. Здесь намного холоднее, в воздухе пахнет сыростью и плесенью – надо полагать, от камней. Никогда не думала, что камни могут обладать таким сильным запахом. Назвать его неприятным в то же время нельзя, да и легкие чувствуют себя лучше от прохладного воздуха. Чистого. Ничем не загрязненного. В значительной степени, как весь наш маршрут. Тоннель достаточно широк для того, чтобы по нему рядом могли шагать два человека, до потолка от наших голов еще пару футов. Каменные стены пронзают цветные прожилки – Леннон считает, что это мрамор, – земля под ногами хоть и каменистая, но идти по ней лучше, чем снаружи.

– Не так уж плохо, – говорю я, пока луч моего фонаря скачет по стенам.

– А я тебе что говорил?

Вскоре мы выходим в другой тоннель. На самом деле их два: один уходит влево, второй – вправо. Оба той же ширины, что и тот, по которому мы сюда пришли.

– И что теперь? – спрашиваю я.

– Зори, здесь можно говорить не шепотом, а вслух.

– Но в этой пещере каждое слово отражается таким эхом…

– Эхо, эхо, эхо… – говорит своим глубоким голосом Леннон, прикладывая ко рту рупором рук, – если эхо и отражается от стен безлюдной пещеры в диком лесу, это еще не значит, что его кто-то слышит.

– Это все, что ты можешь сказать?

– На данный момент да. – Леннон снимает с пояса джинсов свой черный компас и открывает крышку. – Нам надо на юг. По всей видимости, впереди нас ждет тот самый лабиринт, о котором я тебе говорил.

– Он хоть не такой, как лабиринт из живых изгородей в фильме «Сияние»? – спрашиваю я.