Звон смерти

– Я не советовал бы тебе толочься здесь, Эд. Я пообещал Мардж часть выручки, а если ты останешься, она подумает, что я в ней не нуждаюсь и ей пора уходить. Так что двигай отсюда, ладно?

– Хорошо, но…

– Никаких «но». Послушай, Мардж нужны деньги. В последнее время дела у Хоги идут неважно. Кроме того, он проигрался. Сначала он просадил пятьдесят долларов в очко в начале недели, а потом еще шестьдесят долларов – в рамми5 вчера вечером и…

– И ты их у него выиграл?

– Шестьдесят долларов выиграл я. Вот я и пытаюсь теперь вернуть часть денег Мардж. Ей нужны деньги хотя бы на карманные расходы. Так что иди с богом!

– Хорошо, хорошо, – сказал я, – только не толкайся!

– Я тебя только подталкиваю. Вот тебе десять центов, пойди купи себе поесть.

И он засунул что-то в нагрудный карман моей куртки. Я не рассмотрел, сколько там было, но точно знал, что это не меньше чем пятидолларовая бумажка, а никак не десять центов.

– Спасибо, – сказал я. – Надеюсь, ты не будешь скучать, если я уйду?

Он улыбнулся и толкнул меня так сильно, что я чуть не перелетел через прилавок.

Выйдя из нашего балагана, я смешался с толпой, текущей по центральной аллее. Давка была страшная. Меня понесло вместе с потоком, и я очутился у входа в маленькое шапито. Я застрял, потому что никто в этой толпе не мог двинуться ни в ту, ни в другую сторону. Такое столпотворение мне показалось странным, потому что на эстраде не было зазывалы. Там сидел на стуле Скитс Гири, повернувшись спиной к публике и гордо сдвинув шляпу на затылок. В двух кассах направо от эстрады шла бойкая торговля входными билетами. Зазывала тут был явно не нужен. Кто-то толкнул меня локтем под ребро. Я обернулся и увидел тетку необъятных размеров. Она была моего роста, но весила втрое больше. Тетка шумно дышала.

– Извините, сэр! Господи, какая давка! Нас вытолкнуло к кассам. Я спросил:

– Что здесь происходит? Я не вижу зазывалы. Почему здесь такая толпа?

Она посмотрела на меня как на сумасшедшего.

– Но здесь же убили карлика! Вы что, не читали газет?

– Конечно, но…

– Говорят, они подняли плату за вход в два раза. Вы не знаете, это правда? Даже если так, все равно стоит посмотреть. Моя сестра говорит, что они показывают нож с засохшей кровью, место, где нашли труп, и все такое. Можно даже получить фотографию трупа, но это за отдельную плату…

– О господи! – вырвалось у меня.

Я повернулся к ней спиной и, работая локтями, попытался выбраться на свободу. Подойдя к палатке с прохладительными напитками, я выпил стакан лимонаду, стараясь избавиться от противного вкуса во рту. Расплачиваясь, я достал купюру, которую дядя Эм вложил мне в карман. Мне хотелось разменять ее и переложить в портмоне, где лежали все мои деньги.

Прежде всего, там оказалась не одна купюра, а две десятидолларовые бумажки, то есть двадцать долларов. «У дядя Эма неплохо пошли дела», – подумал я.

На какой-то момент эти деньги вызвали у меня чувство омерзения. Но потом я одумался. Ведь дядя Эм не был виноват в том, что вчерашняя смерть помогла ему подзаработать несколько долларов сегодня вечером! У него не было причин закрывать балаган только потому, что клиентов было больше, чем обычно. Разве можно сравнивать его со Скитсом Гири, который слизывал пенки с этого события!

Потом я немного погулял по центральной аллее, стараясь не подходить близко к нашему балагану. Когда я переходил через рельсы одного из аттракционов, служитель громко меня окликнул, но, узнав, приветственно помахал рукой. На какой-то момент я задержался около зазывалы, скликавшего на представление негритянского балагана. Я с умилением смотрел, как Негро, маленький семилетний чудо-чечеточник, помогал ему, выделывая замысловатые па. Он был просто очарователен.

Когда Негро убежал в балаган, я ушел. На всех представлениях было полно народу. Самые убогие развлечения пользовались небывалым успехом. Все гребли деньги – даже я, если принять в расчет двадцать долларов, которые всучил мне дядя Эм. При таком стечении народа ярмарка могла работать до часу ночи, выручая тысячи долларов. И это в будний день, когда на дворе стояла сырая погода!

«Если убитый карлик был циркачом, – подумал я, – то его смерть пошла во благо его собратьям».

Глава 4

Перед палаткой с «живыми картинами» собралась толпа. Рита вместе с четырьмя другими девушками стояла на эстраде рядом с зазывалой. Все девушки были одеты в купальные халаты.

Зазывала орал в микрофон. Это был Чарли Вилер. Он принадлежал к старой гвардии конферансье, непривычных к усилителям звука. У него не укладывалось в голове, что, имея в руках микрофон, не было никакой надобности надрывать глотку.

Рита была накрашена чрезмерно, впрочем, как и остальные девушки. Она была самой молодой и красивой. Я попытался привлечь ее внимание, но она меня не заметила. Наконец Чарли кончил вопить; он сделал знак девушкам, и те прошли в балаган. Зазвучала музыка. Чарли знал свое дело – многие из зевак поспешили вслед за девушками.