Звонкий ветер странствий

«Да, плохи дела у Людвига!», – поделился первыми впечатлениями внутренний голос. – «Остаётся только уповать на высокое врачебное искусство нашей разносторонне-развитой Александры Ивановны. Будем надеяться, что покойный доктор Карл Жабо обучил её, всё же, чему-нибудь стоящему…».

Узкие полоски ткани, получившиеся из холщовой рубахи-робы сержанта Васильева, закончились очень быстро, пришлось Егору пожертвовать и своей льняной рубашкой – с кружевным воротником и кружевными же манжетами.

«Как же, высокородному господину командору пышные кружева положены по его высокой должности!», – невесело хохотнул внутренний голос. – «Вот, наша Александра Ивановна гневаться будет на это, не приведи Бог…».

Впрочем, льняных полос – с редкими кружевными включениями – тоже не хватило, пришлось позаимствовать очередную рубаху у ближайшего гребца…

Для нужд раненого адмирала Сашенция, никого не спрашивая, оборудовала под больничную палату каюту Емельяна Тихого, пользуясь тем обстоятельством, что шкипер отправился во второй рейс за свежей питьевой водой. Она аккуратно выставила все вещи Тихого за дверь каюты и густо заставила прикроватную тумбочку различными пузырьками, баночками и склянками с целебными мазями, порошками и настойками. Потом, когда Лаудруп, всё также пребывающий в бессознательном состоянии, был осторожно и бережно уложен на узкую капитанскую койку, Санька безапелляционно выпроводила всех праздных зрителей вон, крепко прикрыла дверь и единолично приступила к лечебным процедурам, велев горничной Лушке быть поблизости.

В ожидании любых новостей (и о здоровье раненого адмирала Лаудрупа и, вообще, о текущей обстановке) Егор отправился на капитанский помост, прихватив с собой сержанта Васильева. Оглядев в подзорную трубу устье неизвестной реки, и убедившись, что на четыре шлюпки (две с «Артура», две с «Буйвола»), занятые заготовкой пресной воды, никто пока не собирается нападать, он в упор уставился на двухметрового, широкоплечего, краснощёкого и до неприличия кудрявого сержанта, замершего рядом с ним по стойке «смирно». После короткой паузы Егор усмехнулся по-доброму:

– Вольно, Дмитрий! Расслабься… Я, ведь, уже давно присматриваюсь к тебе. Понимаешь, Илья Солев погиб, подполковник Фрол Иванов остался в Аргентине, теперь, вот, и адмирал Лаудруп…надолго выбыл из строя… Короче говоря, не хватает доверенных, шустрых и надёжных людей. Только, что и остался – подполковник Иван Ухов. Маловато будет, если говорить откровенно… Ну, сержант Дмитрий Васильев, хочешь стать – доверенным лицом? Понятное дело, что материальные блага и звания тоже подразумеваются – со временем, конечно же…

– Дык, Александр Данилович, милостивец, – начал заикаться и откровенно мямлить ошалевший от неожиданности сержант. – Мы же – завсегда рады… Тем более что и подполковник Ухов при вас начинал тоже с простого сержанта. Как же, известная история… Уж, я расстараюсь, докажу, заслужу, из кожи вылезу…

– Ну, из кожи вылезать, пока не стоит! Я имею в виду – без моего отдельного и строгого приказа, – для затравки пошутил Егор и тут же перешёл на серьёзный тон: – Как ты, Дмитрий, отнесёшься к предложению – поучаствовать в рейде по спасению Гертруды и Томаса Лаудрупов? Я бы мог и по-простому приказать, но это, соратник, совсем ни то… Понимаешь меня? Во-первых, дело предстоит – более чем опасное. Тащить на него людей насильно – ни самый правильный вариант. А, во-вторых, очень важно, чтобы ты сам захотел нам помочь.… Ну, так как? Составишь компанию? Я, впрочем, не тороплю, можешь немного подумать. Минут пять-семь, не дольше… Почему не идём на прямой штурм большими силами? Может, потом и пойдём. Но только – когда мадам Гертруда и её сын Томас будут в полной безопасности…

Долго думать сержант Васильев не стал, и уже через пять-семь секунд, позабыв о недавнем смущении, спросил – насквозь деловым и заинтересованным тоном:

– А кто ещё пойдёт в этот рейд?

«Похоже, братец, ты сделал правильный выбор!», – одобрил внутренний голос. – «Правильный парнишка – этот Дмитрий Васильев, основательный и несуетливый…».

– Я, конечно же, пойду, потом Иван Ухов и ещё один молодой человек, который у подполковника Ухова ходит в денщиках. Извини, запамятовал, как его зовут, – ответил Егор, заинтересованно посматривая на сержанта.

– Так это, наверное, Антипка Ерохин! Отличный мужик, хваткий, очень большой мастер управляться с плотницким топором. Он же, Александр Данилович, из ваших крепостных будет. Они, мужики крепостные, то есть, тогда на Васильевском острове достраивали вашу усадьбу, а мы, солдатики, присматривали, чтобы они не учудили чего, в бега не бросились бы. Ну, ежели оно так, то и я – со всем удовольствием – пойду с вами. Не, всё по-честному… Что же, все люди достойные, уважаемые. С такими и помереть – за компанию – не зазорно будет… Тьфу-тьфу-тьфу! Извините, я подойду к перилам? Надо срочно постучать по дереву…