Звонкий ветер странствий

– Ни капли, сэр Александэр! – горячо заверил Людвиг. – Все пираты – очень суеверны. Посещать места, где так неожиданно и бесславно погибло столько их собратьев? Да, вы что, это полностью исключается! Даже под страхом пожизненной каторги никто из флибустьеров и на двадцать пушечных выстрелов не приблизится к этой бухте. Тем более что там до сих пор дремлет, лениво дымя, большой вулкан, обещающий новые серьёзные неприятности. А сама бухта – отличная и надёжная… Только, господа капитаны, близко к ямайскому берегу не приближайтесь! Становитесь на жёсткие якоря, не доходя трети морской мили до береговых скал. Если подойти ближе, то запросто можно зацепиться днищами за обломки кораблей, утонувших во время последнего землетрясения…

– Стоп, стоп! – вмешался в беседу многоопытный генерал Шлиппенбах. – Я, конечно же, не силён в ваших морских делах, но что такое землетрясения и вулканы – знаю очень хорошо. Приходилось, знаете ли, в молодости посещать и Исландию, и Сицилию… Что делать, если на Ямайке тот вулкан, о котором вы, любезный Лаудруп, говорили, нынче проснулся, и в море выливаются потоки раскаленной лавы? А сам остров трясётся – как шведская полевая мышь в норе, чувствуя, что рядом копается во мху голодная рыжая лиса? Ведь, и такое – это я про проснувшийся вулкан – может случиться?

– Может, не спорю! – согласно кивнул головой Людвиг. – На такой случай назначаю запасную точку, – уверенно ткнул зубочисткой в берег, раскрашенный на карте в светло-зелёные тона. – Это городишко Сан-Анхелино, место спокойное во всех отношениях, с просторной и глубокой бухтой. Там, кстати, в своё время и базировалась эскадра братства «Белых флибустьеров»…

«Означенный населённый пункт находится где-то на территории современной Никарагуа», – без промедлений подсказал географически подкованный внутренний голос. – «А название городка – определённо – знакомое, читали мы с тобой, братец, что-то про него. Надо будет потом напрячь нашу совместную память …».

В самом конце совещания слово попросил Николай Ухов и обратился к Егору с неожиданной просьбой:

– Александр Данилович, позволь мне перейти с «Кристины», которая скоро станет «Луизой», на какой-нибудь другой корабль. Больно, уж, ходкая эта бригантина. Старый я уже для таких скоростей, голова кружится…

После недолгих раздумий Егор приказал Илье Солеву, естественно, в сопровождении его прекрасной Наоми, перейти на борт «Луизы», а Ухову-старшему – вместе с Уховым-младшим – проследовать на «Орёл», то есть, уже на «Буйвол». После чего подытожил:

– Главное, уважаемые господа капитаны, твёрдо запомнить следующее золотое правило: – «Место встречи – изменить нельзя!»…

После завершения (окончания?) совещания, когда все уже покинули трактир, Емельян Тихий отвёл Егора в сторону и поделился интересной информацией:

– Сэр командор, тут ерунда какая-то! Понимаете, и я, и матросы с «Александра», мы так и ходим в русской морской форме. Вышел я вчера в город, зашёл в местный кабачок, посидел немного. Перекусил, попробовал португальского портвейна. Ничего себе пойло, подходящее…

– Емеля, время уже позднее! – напомнил шкиперу Егор.

– Извините, не буду отвлекаться! Мне португальский трактирный халдей рассказал одну занятную историю. Мол, неделю назад в Синиш заходил трёхмачтовый фрегат под голландским флагом, голландской же постройки – халдей в этом разбирается. Так вот, на борту этого фрегата находился человек, одетый, как и я. Камзол такой же, треуголка, белый шарф… Как такое может быть, Александр Данилович?

– Не знаю, – честно признался Егор, а про себя подумал: – «Да, похоже, прав был шведский Карлус. Бешеное золото, оно предполагает всяческие сюрпризы и головоломки…».

На рассвете эскадра, пользуясь устойчивым восточным ветром, успешно покинула гостеприимный порт Синиша. Тёмно-жёлтые островерхие скалы, между которыми злобно скалились несимпатичные светло-жёлтые волны, наконец, остались позади. Впереди – до самого горизонта – насколько хватало взгляда, простиралась серо-зелёная рябь Атлантики, местами украшенная крохотными белыми «барашками».

Шли день, ночь, а утром ветер внезапно стих, и на сцену океана задумчиво вышел новый актёр – полный штиль – обещавший нестерпимую дневную жару. Суда, находясь в прямой видимости друг от друга, тихонько дрейфовали на север, повинуясь воле слабого океанического течения.

– Нет худа без добра! – сразу же после завтрака объявил оптимистически настроенный Людвиг Лаудруп, за время, проведённое в России, очень полюбивший – и к месту, и ни к месту – употреблять русские пословицы и поговорки. – Пользуясь случаем, поменяем названия кораблей. Енсен! Поднять соответствующие сигналы для других судов эскадры! Да и флаги надо сменить. Опустить шведские! Поднять – «чёрных кошек»!

Егор – лично – возглавил на флагманском бриге работы по демонтажу старых медных букв и установке новых. Бригада состояла из пяти его же собственных крепостных, которые за время плавания слегка соскучились по обыкновенной мужицкой работе.

В самый разгар рабочего процесса за его спиной раздался звонкий и взволнованный голос жены: