Звоночек 2 (СИ)

— Товарищ комкор, какое количество патронов вы расходуете на сбитие одного одномоторного пикирующего бомбардировщика при стрельбе из 20-ти миллиметровых автоматов? — я был готов руку отдать на отсечение, что такой статистики сейчас не существует.

— Для поражения достаточно пары снарядов, — попытался увильнуть Ефимов.

— Это тех, что попали. А сколько мимо пролетело? — не дал я ему такой возможности.

— Мы этого точно не знаем, — признаться ему всё-таки пришлось, но хитрить он не прекратил, — Всё зависит от обученности расчётов.

— Ну, примерно? Сколько израсходовано снарядов на учебных стрельбах по пикировщикам и с каким результатом?

— Пушек у нас почти нет, поэтому пока такие стрельбы не проводились, — сквозь зубы процедил начальник артуправления.

— Вы что же, расчёты совсем не обучаете? Три-то пушки у вас есть. — отвечать комкору было нечего и сейчас он стал отражением Мирзаханова, сидевшего как раз напротив, — Ну, ладно я, вредитель и скрытый враг, строящий козни. Но вы-то, настоящие коммунисты! Вы же должны меня на чистую воду вывести! Чего проще, практика критерий истины! Изготовьте десяток мишеней размером и видом на самолёт похожие, подвесьте под тяжёлые бомбардировщики и сбросьте на зенитки, так, чтобы на атаку пикировщиков было похоже. Докажите на практике, что имеющиеся автоматы налёт могут отбить и посчитайте расход. Если он окажется меньше, чем гипотетический для шестистволки, то и говорить не о чем. А мишени не пропадут, расчёты всё-таки надо учить!

— А вы что скажете, товарищ Кожанов? — своим вопросом явно Сталин выручил комкора, оказавшегося в неловком положении.

— Я поддерживаю товарища Любимова и считаю, что работы по шестиствольным автоматам должны начаться немедленно!

— Но мы же накануне только это осуждали, вы имели противоположное мнение, — растерянно сказал, обращаясь к моряку, Ефимов.

— Тогда я не знал, что товарищ Любимов, по-видимому, имеет к шестистволкам непосредственное отношение. Я не хочу повторения ситуации, когда тот же день, что я читаю статью Любимова про пикирующие бомбардировщики, беляки топят наш транспорт! Ещё ранее товарищ Любимов выступал против катеров Туполева, в ходе войны оказалось, что он полностью прав! Я товарищу Любимову доверяю полностью и повторяю, работы надо начинать немедленно. Сейчас наши корабли против авиации совершенно беззащитны и такое положение нетерпимо!

Вот это да! Вот молодец! Ай да Кожанов! Признаться, не ожидал. Первый заметный эффект от моей писанины.

— Есть мнение поручить эту работу товарищу Любимову, — полувопросительно сказал Сталин.

— Я категорически против!!! — буквально взвился вошедший в раж флагман, — Пушкарей у нас много, а дизеля для катеров делать некому! Пусть ими занимается! Чаромский в авиацию ударился и доводит двигатель для истребителя, который нам тоже очень нужен, чтобы прикрыть корабли с воздуха на большой дальности от берега. А на грешную землю, точнее воду, обратить внимание некому!

— Поддерживаю товарища Кожанова! — тут же подал голос Орджоникидзе, — Требую вернуть его в наркомат тяжёлого машиностроения! Если, конечно, он не против. Не понимаю, что ему в НКВД делать, а у нас работа всегда найдётся.

— Ми тут не товарища Любимова делим, — недовольно буркнул Сталин, — товарищ Любимов занят на своём месте не менее важной работой. Ми решаем как быть с пушками. Товарищ Ефимов, как скоро вы сможете нам наглядно продемонстрировать возможности наших новых автоматов производства завода N8?

— Мишени ещё надо разработать, построить и испытать. Думаю, в три месяца уложимся.

Ага, а думаешь ты сейчас, комкор, в какой срок ты сможешь научить людей стрелять и попадать.

— В два, — отрезал Сталин. — К первому августа должно быть всё готово. Тогда и решим, как нам быть с шестиствольными пушками. Я тоже доверяю товарищу Любимову и считаю, что практика — критерий истины. Вы все свободны, товарищи. А вы, товарищ Любимов, останьтесь.

Хм, слова те же, а вот интонация совсем не как у киношного Бормана.

— Партия, как вы видите, вам доверяет, товарищ Любимов, — сказал Иосиф Виссарионович, проводив всех до дверей кабинета и возвращаясь к столу. — Не боитесь этого доверия не оправдать?

Так, похоже, пришло моё время раздачи.

— Не боюсь товарищ Сталин.

— Да? Ви почему на показе машин не присутствовали?

— В этом не было никакой необходимости, товарищ Сталин.

— Такая необходимость была! Я мог бы задать вопрос, который задам сейчас ещё там, не тратя зря времени! — голос вождя стал резким, — Почему до сих пор не сделан мотор?

— Это не так. Поставленную задачу обеспечить относительную чистоту выхлопа ЗИЛ выполнил.

— За счёт снижения характеристик! Кроме того, это ведь только часть задачи! Вам надо было поставить на машину мотор на уровне лучших мировых! Это не сделано! Лимузин, как тарахтел, так и тарахтит!

— Чтобы этого избежать, нужно иметь цилиндров гораздо больше, чем два. Тогда можно обеспечить более приятный для буржуазных ушей звук двигателя.

— Вы на что намекаете? — Сталин нахмурился.