Звоночек 3.(СИ)

- Я и не настаиваю на немедленном решении. Но "теоретикам" надо включаться и думать головой, а не цитировать тезисы и решения очередного съезда. Это обычный диктор делать может, порой, не осознавая, что он, собственно, говорит. И не только думать, но и пробовать. Да хоть в какой-нибудь Особой республике, если случай подвернётся, эксперимент провести и посмотреть, как дела пошли, можно ли на весь Союз распространить.

- Партийная оппозиция, - особо выделив первое слово, усмехнулся в усы Сталин, - скучать нам не даст. Это хорошо. Есть мнение на первых порах ничего не усложнять. Отработать в течении следующей пятилетки вопрос о целевых добровольных госзаймах. Пусть трудящиеся приобретают облигации госзайма под конкретное дело, которое сами смогут инициировать. Здесь надо подумать о структуре, в которой трудящиеся смогут это дело начать. Ведь завод построить, даже самый маленький - это не погулять выйти. Тут и проект, и план окупаемости, и много ещё чего, требующего первоначальных вложений. Но развивать промкооперацию обязательно надо. Есть другие мнения?

Других мнений не оказалось. В принципе, Иосиф Виссарионович предложил соломоново решение, которое может устроить всех. Главная цель - снять с государства стопроцентную ответственность за удовлетворение потребностей населения в потребительских товарах, достигается. А большего мне и не надо. Оппоненты же довольны тем, что дело обошлось уже привычными облигациями. А что дальше будет, как говорится, поживём, увидим.

К моему удивлению, за "есть мнение" даже проголосовали. Большинство было "за" и только мои начальники-сослуживцы воздержались. На вопрос Сталина относительно причин, Берия честно ответил.

- Оппозиция нам скучать не даёт. Это верно. Я не вижу ничего хорошего в том, что все её требования удовлетворяются. Это настораживает. Аппетит, как известно, приходит во время еды, что учудит товарищ Любимов в следующий раз - одному, простите за старорежимное выражение, Богу известно.

- Товарищ Любимов от нас никуда не убежал, товарищ Берия, - ответил Сталин. - Вот он сидит. Можно спросить напрямую, какие задачи он, как лидер оппозиции, перед собой ставит. Так какие задачи вы ставите, товарищ Любимов?

- Я, товарищ Сталин, как лидер оппозиции, планирую оставаться лидером крыла коммунистов-"практиков". А для этого надо действовать в том же ключе, как и раньше. То есть делать своё дело на своём месте, работать, конструировать новые машины. Правительство СССР очень хорошо, в целом, справляется со своими обязанностями, няньки и надсмотрщики ему вовсе не нужны. А мелкие шероховатости всегда можно предварительно обсудить со старшими товарищами по партии и разрешить ко всеобщему удовольствию. В этом вижу конструктивное взаимодействие правительства и оппозиции, а не в конфронтации и необдуманных действиях.

- Вот видите товарищ Берия. Конструктивное взаимодействие! Слова-то какие, - Иосиф Виссарионович как бы попробовал их на вкус, чуть помолчав, достал из ящика стола папиросу со спичками и вздохнул. - Нам бы такую оппозицию лет десять назад...

Карты, деньги, два ствола.

Эпизод 1.

Вспоминая конец 36-го - начало 37-го года, я всегда поражался тому, как я умудрялся не замечать, что живу совсем в другой стране. Хоть я и не был делегатом съезда, но мне всё-таки пришлось выступить на нём дважды. Первый раз это была инициатива Сталина, отбивавшегося от "новой оппозиции" в вопросе свободного выхода республик из состава СССР. Иосиф Виссарионович, несмотря на весь свой авторитет, не смог переломить ситуацию в свою пользу. Да что там говорить, если против свободного выхода республик из союза выступал его ближайший соратник Киров. И тогда, явно надеясь на "конструктивное сотрудничество", товарищ Сталин предложил заслушать мнение товарища Любимова, который хоть и не является делегатом съезда, но имеет большой авторитет в партии. "Новая оппозиция", как я и предполагал, составившая большинство делегатов, предложение с восторгом поддержала и я был вызван на инструктаж. Каково же было удивление вождя, когда я наотрез отказался его поддержать. Наоборот, пообещал приложить все усилия, чтобы семнадцатая статья принята не была! Конечно, о капризах речи не шло, у меня были свои железные аргументы, причём, проверенные, к сожалению, на практике в другом мире. К словам о том, что выход хоть одной республики рвёт внутрисоюзные хозяйственные связи и негативно отражается на государстве в целом, проламывает брешь в его обороне, а потому не может быть внутренним делом отдельно взятой республики, Сталин прислушался. Но всё равно, отношения наши, вроде бы наладившиеся, охладели.

- Вы же поддержали проект конституции! Статью в "Правде" написали! А теперь высказываете иное мнение! Как такое может быть?! Это не по-большевистски! - упрекал меня первый секретарь.