Звонок из ниоткуда

Ему никто ничего не ответил. Все молча стали разбирать вещи, перетаскивать их на место, выбранное Петровичем.

* * *

Ближе к вечеру Настины мужчины закончили обустраивать свое новое пристанище. Все стали какими-то другими, исчезла отчужденность. Даже Слава, не проронивший за четыре дня почти ни слова, стал разговорчивым. Он без умолку болтал, шутил по любому поводу. Все старались помочь друг другу. Вместе, не сговариваясь, перетащили вещи из катера. Настя наблюдала за происходящим со стороны. Петрович посоветовал ей отдохнуть и не мешать мужчинам работать. Она смотрела на их возню и думала о том, как изменилась атмосфера в их команде. Страх перед неизвестностью, оказывается, так сильно может изменить людей. В данном случае он их сплотил, исчезла неприязнь, которая была в самом начале. Даже Виктор с Залесским, казалось, нашли общий язык. Они помогали друг другу устанавливать палатку, стали готовить место для костра. Петрович и Слава ушли за дровами. Когда их новое место обитания было благоустроено, Игорь занялся привезенной аппаратурой. В первую очередь он замерил радиационный фон. Все было в норме. Залесский был в отчаянии, оттого что не включались остальные приборы, к которым он так бережно относился всю дорогу. Деньги, потраченные на их приобретение, были выброшены на ветер. Но не это так расстроило Залесского. Ему необходимо было изучить весь процесс изнутри, привести доказательства, зафиксировать все изменения, происходящие с людьми во время попадания в аномальную зону. Но приборы молчали, хотя в лабораторных испытаниях работали прекрасно. Залесский и Славик провозились с аппаратурой достаточно долго. Правда, так и не добившись успеха, они оставили приборы в покое.

Настя вспомнила про камеру, которая была у Игоря. Она стала снимать все, что их окружало. Подходила к каждому и в шутку брала интервью. Конечно же, сняла закат, его нельзя было оставить без внимания. Красота неописуемая. Закончив съемку, предложила заняться ужином. Было решено торжественно отметить свое пребывание на мысе. На импровизированном столе стала появляться еда. Развели костер. Всем захотелось печеной картошки. А пока нарезали колбаску и овощи, Виктор поджаривал на огне сосиски и хлеб. Аппетит у всех был отличный. Открыли бутылку вина. Николай Петрович произнес тост, и все дружно выпили. Когда, наконец запеклась картошка, народ уже опустошил вторую бутылку. Виктор все еще держался от Петровича на расстоянии, а тут решил подсесть к нему.

– Николай Петрович, я вот один не очень-то верю в местные байки. А расскажите, кто вы, откуда… Что произошло в вашей жизни такого, что заставило оказаться с нами здесь?

– Да, Николай Петрович, расскажите, – подхватила Настя. – Раз уж мы все здесь, расскажите. Мне тоже это важно.

– Я и сам собирался, – ответил тот. – Конечно, расскажу, от чего ж нет. Да вы и сами скоро во всем убедитесь.

Петрович начал издалека. Оказывается, родился он под Саратовом. Это были тяжелые послевоенные годы. Родителей своих он не помнит. Отец и мать были арестованы в 1949-м. Воспитывала его соседка – Агреппина Ивановна Иванова. Ее фамилию он и носит. На Байкал приехал в 1971-м. Устроился в поселке Хужир. Там женился на бурятке. Она была медсестрой, а он врачом, на работе и познакомились. Детей у них не было. Николай Петрович сильно из-за этого переживал. Пить начал, часто уезжал с другом на рыбалку. Подальше от жены, а та виноватой себя чувствовала. Ущербной считала, вот и старалась всячески угодить Петровичу. Только его это еще больше угнетало. Потому и бежал, бежал из дома, от ее виноватых глаз. Все изменила очередная рыбалка. Приехали с приятелем на свое место и изрядно выпили. Точнее сказать, перепили. Тот отключился, а Петрович сел в катер и дал полный ход. Катер летел по бесконечной водной глади, пока не заглох мотор. Наступила такая тишина, что Петровичу казалось, он слышит, как передвигается туман, окутывая все вокруг. Белая пелена как будто что-то шептала. Прислушивался-прислушивался к этому шепоту и заснул. И не знает толком, сколько пролежал на дне катера. Очнулся от холода и странного запаха.

– Летучий голландец! Кажется, я допился, – произнес он тогда, увидев прямо перед собой неописуемо красивый корабль.

Он был большой, с поднятыми парусами, развевающимся флагом, окрашенный в черный цвет. От него исходило яркое свечение, которое создавало ощущение нереальности. Приблизившись вплотную, постучав руками по борту судна, Петрович убедился, что это не мираж. Ни минуты не сомневаясь, он забрался наверх по свисающему канату.

– Эй, есть кто-нибудь?! Люди! Есть кто живой? – кричал он.

Ему никто не ответил. Тогда мужчина решил обойти все, в надежде найти хозяев этого красавца. Присутствие людей наблюдалось повсюду, но он так никого и не нашел.

– Что за черт? Куда вы все подевались? Я что, схожу с ума? – громко говорил он, продолжая поиски.