Звонок за ваш счет. История адвоката, который спасал от смертной казни тех, кому никто не верил

Заключенные-смертники то и дело давали ему советы, но он никак не мог понять, кому верить. Судья назначил ему адвоката, белого мужчину, которому Уолтер не доверял. Семья собрала деньги, чтобы нанять единственных чернокожих адвокатов по уголовным делам в этом регионе, Дж. Л. Честната и Брюса Бойнтона из Селмы. Честнат был пламенным оратором и многое делал для защиты гражданских прав афроамериканского сообщества. Мать Бойнтона, Эмилия Бойнтон Робинсон, была легендарной активисткой; у самого Бойнтона тоже была внушительная биография защитника гражданских прав.

Несмотря на весь свой коллективный опыт, Честнат и Бойнтон не сумели убедить местные власти освободить Уолтера, как и не смогли предотвратить его перевод в Холман. Более того, наем адвокатов со стороны, казалось, спровоцировал еще бо́льшую враждебность властей округа Монро. На пути в Холман Тейт бушевал из-за того, что Макмиллиан привлек «постороннего» адвоката, и насмехался над Уолтером – мол, зря он думает, что это что-то изменит. Хотя деньги на оплату услуг Честната и Бойнтона были собраны родственниками Уолтера с помощью церковных пожертвований и продажи скудной собственности, местные правоохранители трактовали это как доказательство, что у Уолтера есть тайные богатства и двойная жизнь – подтверждение того, что он не такой уж невинный «черный агнец», которым пытается казаться.

Уолтер пытался адаптироваться к условиям жизни в Холмане, но его бедственное положение только усугублялось. Поскольку надвигалась очередная запланированная казнь, люди в тюрьме становились все более возбужденными и гневливыми. Другие заключенные советовали ему действовать и подать федеральную жалобу, поскольку его не должны держать в тюрьме смертников – это противозаконно. Когда Уолтер, едва умевший читать и писать, не смог разобраться в разнообразных прошениях, заявлениях, ходатайствах и судебных исках, другие заключенные, советовавшие ему подать жалобу, заявили, что он сам виноват в своем бедственном положении.

«Борись за себя. Не верь своему адвокату. Тебя не могут держать в тюрьме для смертников без вынесения приговора». Уолтер слышал это постоянно, но не мог и представить, как он сможет самостоятельно подать заявление в суд.

– Были дни, когда я не мог дышать, – вспоминал впоследствии Уолтер. – Никогда прежде в моей жизни такого не было. Меня окружали убийцы, однако порой мне казалось, что они единственные пытаются мне помочь. Я молился, читал Библию и солгал бы, если бы сказал, будто каждый мой день не был наполнен страхом и ужасом.

Майерс позвонил Тейту на следующее утро и пообещал: он скажет все, что потребуют, только бы его вызволили из тюрьмы для смертников.

У Ральфа Майерса дела шли не лучше. Его тоже обвинили в тяжком убийстве Ронды Моррисон, и отказ продолжать сотрудничать с правоохранителями означал, что его одновременно с Уолтером перевели в тюрьму для смертников. Его поместили на другой ярус, чтобы предотвратить контакты с Макмиллианом. Любые обещанные поблажки, на которые рассчитывал Майерс, когда говорил, будто кое-что знает об убийстве Моррисон, словно испарились. Он был в депрессии и все глубже погружался в эмоциональный кризис. С того случая в детстве, когда Майерс обгорел на пожаре, он боялся огня, жара и замкнутых пространств. Слыша от заключенных все новые рассказы о подробностях казни Эванса и грядущей казни Уэйна Риттера, Майерс все больше терял самообладание.

Вечером того дня, когда должны были казнить Риттера, Майерс впал в истерику и рыдал в камере. В алабамской тюрьме для смертников есть традиция: в момент проведения очередной казни осужденные заключенные колотят по дверям своих камер кру́жками в знак протеста. В полночь, когда все остальные заключенные грохотали кружками по дверям, Майерс лежал, свернувшись калачиком, на полу в углу своей камеры, часто дыша и вздрагивая от каждого нового удара. Когда вонь горелой плоти, которую, по утверждениям многих смертников, они чувствуют во время казней, проникла в его камеру, Майерс сломался. Он позвонил Тейту на следующее утро и пообещал: он скажет все, что потребуют, только бы его вызволили из тюрьмы для смертников.

Поначалу Тейт оправдывал содержание Майерса и Макмиллиана в тюрьме для смертников соображениями безопасности. Но он забрал Майерса и перевез его в окружную тюрьму на следующий же день после казни Риттера. Похоже, решение вывезти Майерса из тюрьмы для смертников Тейт ни с кем не обсуждал. Как правило, Департамент исполнения наказаний штата Алабама не может просто перевести человека в тюрьму для смертников или выпустить его оттуда без постановления суда или юридических документов – и уж точно ни один начальник тюрьмы не мог сделать этого по собственной инициативе. Но в преследовании Уолтера Макмиллиана вообще не было ничего обычного.