Звучащий, как неизбежность, Его голос

– Удовольствие видеть тебя этими глазами, – сообщил он. – Он так мило считает тебя заблудшей овечкой. Так преданно любит МЕНЯ.

– А ты не снизошел даже сообщить о своем появлении.

– Некогда расшаркиваться. Я очень занятое божество.

– Ты не божество, ты тхент.

– Многие с тобой не согласятся. Очень многие. И с каждым днем их все больше и больше…

– Взбаламутил кучу людей.

– Ну, они только рады взбаламутиться, чем вам, людям, еще заниматься? – отмахнулся Халивак Тарнай в теле Глеба. – А мне нужны регулярные беседы, я устаю от работы сутки напролет.

– От какой работы?

– Построение религии имени меня, приголубливание адептов… Всякое. Ну, ты знаешь. Это тяжко, тяжко…

– Так брось.

– Хитренькая, – он подался вперед, внимательно меня разглядывая. – Знаешь, очень интересно смотреть на тебя разными глазами. Мужчины видят тебя иначе, чем женщины, старые иначе, чем молодые. Но этим парням ты точно понравишься. Почти всем.

– Какая нерациональная трата внимания. Все на одну меня.

Он растянул лицо в улыбке, его глаза сузились – тхент радовался.

– Итак, моя звездочка, – воскликнул он, – идея простая и понятная: развлекайся! Я так старательно их подыскивал, отбирал, подготавливал. Буду навещать тебя время от времени. Надоело общаться с тобой через продавщиц и дворников. Следить постоянно, не выйдешь ли ты из дома… Я ищу постоянных отношений!

– Все еще хочешь меня покорить?

– Даже не знаю, хочу ли… – возразил он. – Да и зачем это мне? Ты и непокорная такая сладкая.

– Что, тебя некому больше ненавидеть? Не такой уж я эксклюзив.

– Не каждым разумом я могу овладеть, это да. Но и не все натуры меня манят. И за что меня ненавидеть? Я умею дать то, чего вам, людям, так не хватает.

– И что же это?

– Неодиночество. Все религии вам нужны только для того, чтобы верить, что во всем есть смысл, всё не зря, и вы кому-то нужны – при жизни или после смерти. Вам надо верить, что вы «зачем-то».

– Религии нужны не для этого, но я не буду с тобой спорить. Из каких миров ты прибыл? – спросила я.

Тарнай усмехнулся губами Глеба.

– Так далеко… Я падал и падал. Проваливался сквозь мироздания, одно за другим. Это было так скучно. Это очень скучно, падать сквозь мироздания.

В этом месте ожидалось сочувствие, но я молчала.

– Ты жестокая, – сказал Тарнай.

– Нет, – ответила я.

– Ты не хочешь меня понять!

– О, я отлично тебя понимаю.

– Почему же тогда ты не принимаешь меня?

– Именно поэтому.

Халивак Тарнай недоверчиво посмотрел на меня.

– Ты понимаешь меня, но при этом не хочешь принять?

– Ну да.

– Но ведь я не делаю зла! Мне все-все отдают сами! Я ничего не забираю силой. А ведь мог бы…

Он встал с кресла, подошел ко мне.

– Я мог бы взять тебя этим телом, и парень даже не узнает об этом.

– И что же тебя останавливает?

Он с усмешкой отодвинулся.

– Я – милосердное божество.

– Ерунда. Ты не делаешь этого совсем по другой причине.

– Ну-ка, просвети, – усмехнулся он.

– Во-первых, ты не любишь ломать игрушки. А во-вторых, люди начнут чувствовать, что ты совершил низость. Не сразу, конечно. Но постепенно все сильнее и сильнее. Потому что не получится остановиться на одном поступке, ты поддашься так же легко, как иные твои адепты впадают в благоговейный трепет. Начнешь пахнуть пороком, и вся твоя прекрасная песня о новой религии выльется в унитаз.

– Поговорим завтра… – прошипел он, сел в кресло и покинул чужое тело. Призвал его кто-то, что ли?

– Я задумался, – встрепенулся Глеб. – Простите, о чем мы говорили?

Он даже не заметил прихода Халивака. Это значит, что он доверяет тхенту безгранично… Впрочем, кто бы сомневался.

– Ты рассказывал о своих друзьях. Но, знаешь, уже поздновато, я бы хотела лечь спать.

Он бросил взгляд на настенные часы.

– Господин уже приходил, да?.. Ах, как жаль, что он торопился, мы не смогли с ним пообщаться. Вы рассказали ему интересную историю?

– Ваш бог заслушался.

Глеб встал с кресла, направился к двери.

– Спокойной ночи, – сказал он.

– Спокойной ночи.

Глава 3. Экскурсия и вечерние пояснения

Утром я открыла глаза, посмотрела на зеленые шторы, которые с вечера не закрыла полностью: на улице было светло. Телефон из последних незаряженных сил (забыла про него) показал почти девять утра. Ого! Я спала десять часов. Ну и ладно.

Я поставила телефон на зарядку, посетила ванную комнату, оделась в предложенные комодом изделия.

Спустилась вниз.

– Доброе утро, – сказал Иван. Он доставал посуду из посудомойки, расставлял по местам.

– Доброе. Где все?

– Разъехались по работам. Завтракать будешь? Или кофе? Чай? Могу пожарить тебе яичницу, если ешь.

– Все ем. Яичница подойдет. И кофе.

– С ножом не станешь кидаться? – уточнил он. – Спиной к тебе можно поворачиваться?

– Не стану. По крайней мере, пока не поем.

Иван усмехнулся и принялся за готовку.

– Расскажи о себе, – попросил он.

– Я думала, вы все обо мне знаете.

– Нет, что ты, совсем ничего не знаем. Ты должна быть загадкой, а мы должны тебя разгадывать. Мы знаем только, что тебя зовут Анна, что с Господином у вас свои особые отношения, что у тебя нет семьи…

– С чего ты взял, что нет?

Он обернулся, посмотрел с удивлением.