Звучит повсюду голос мой

- Как это какое? Гюллюбеим-ханум бесплатно учит маленьких девочек, это во-первых, во-вторых, она не бьет своих учениц, не заставляет их заниматься домашним хозяйством у нее в доме, и самое главное - она образованный человек, свято выполняющий то, что обещала матерям: научить их дочерей читать и писать. Поэтому многие забирают своих девочек у жены Моллы Курбангулу Умсалмы и отдают Гюллюбеим-ханум. А у семейства Моллы Курбангулу уходит из рук прибыль и бесплатные служанки...

- Откуда ты обо всем наслышан, дорогой Мешади, ведь в книгах об этих событиях еще не успели написать?

- Откуда мне знать? У нас есть единственная дочь, вот она и ходит к Гюллюбеим-ханум в ее школу...

- Вот что... Я и не знал, что у моего друга дочь подрастает.

- Про бедняжку учительницу распускают всякие небылицы ее недоброжелатели, недавно от нее уехал муж, но я все равно не забрал от нее дочку.

- В нашем аллахом забытом Ширване ни одно доброе дело нельзя довести до конца. Я слышал о Гюллюбеим-ханум как о высокообразованной женщине. Она на первых порах училась у Моллы Бабы, а он лучше всех наших грамотеев знал арабский, фарсидский, тюркский. И прекрасным был педагогом, умел передавать знания. Он старался собственные знания и наблюдения передать ученикам. Научить их тому, что сам умел. Хорошо, что хоть бекские дочери могли у него учиться.

- Да будет земля ему пухом. Я был совсем молодым, когда Молла Баба приходил сюда, как ты, сидел со мной, рассматривая рукописи и диваны. Много часов он потратил на то, чтобы объяснить мне непонятные суры корана. Лучше разъяснений я в жизни не слышал.

- Жаль бедняжку Гюллюбеим-ханум, надо обо всем рассказать Махмуду-аге, ведь он ее брат...

Сразу же от книготорговца Сеид Азим направился к Махмуду-аге. "Надо что-то предпринять для защиты смелой женщины от злых языков". Не успел он сделать и двух шагов, как навстречу ему с криком кинулся Рази:

- Ага, дервиши хотят убить Джинна Джавада!

На крик из лавки выглянул Мешади Гулам, и все трое заспешили к обычному месту Джинна Джавада под шелковицу...

А дело было так. Как всегда, у больших валунов под развесистой шелковицей было многолюдно. Джавад играл словами, как жонглер. Хохот не прекращался. Внезапно один из остряков решил поддеть Джавада:

- Слушай, Джавад! Говорят, вчера Молла Курбангулу видел Агу пьяным на Грузинском базаре в обнимку с армянином Манвелом...

- Все может быть, все может быть...

- Как? - В разговор вмешался один из поклонников таланта Сеида Азима. Я знаю, Ага дал зарок кази, что не станет больше пить!

Джавад улыбнулся лукаво:

- Все может быть, все может быть...

- Слушай, Джавад, что ты все повторяешь одно и то же!

- А ты разве не слышал, что сказал Ага Ахунду? И что ему ответил Ахунд? Ахунд спросил Агу: "Говорят, ты бываешь пьян?" Ага ответил: "Да, я всегда пьян, иногда от вида красавицы, иногда от музыки, иногда от встречи с другом". И что ему сказал на это Ахунд? Ахунд сказал: "Ну, это может быть, это может быть..."

Разразился хохот.

- Слушай, Джавад, ты частый гость на меджлисах в доме Махмуда-аги. Такой умный и богатый человек, почему он не хочет поехать поклониться святым местам? При его деньгах он мог бы объехать и Мешхед, и Кербелу, и Мекку, и многое другое...

- Я тоже интересовался этим вопросом, Махмуд-ага сказал мне: "Надо, чтобы святой сам человека затребовал к себе, меня пока никто не приглашал".

Задавший вопрос не унимался:

- Интересно, почему разбойника Алыша затребовали из Мешхеда, а такого добряка, который мухи не обидит, всем помогает, нет?

- Для того, чтобы ты его здесь почаще видел, а от Алыша хоть на время избавился!

От смеха у многих на глазах выступили слезы.

- Джавад, почему ты не хочешь отправиться на поклонение?

- По той же причине. А кто с вами останется?

- Почему тебя не видно было во время выступления дервишей, Джавад?

- Боюсь - тогда-вовсе не отмоюсь от грехов...

- Эх, да тебя вода целого моря не отмоет...

- Никогда не говори того, что не знаешь! А то, что дервиш - анашист, дервиш - картежник, ходит в тряпье, но опиум в закоулках глотает, ловит простачков, чтобы удобнее было в их карман засунуть руку, - это тебе каждый скажет!

Не успел Джавад договорить этой фразы, как откуда-то из-за спин стоящих вокруг на него кинулись оба дервиша. Они в ярости размахивали своими топориками, стремясь нанести ему удар. Джавад, услышав проклятия, извергающиеся из их глоток, увидел желтоватые белки глаз, характерный признак курителей анаши, понял, что связываться с такими оголтелыми буянами не стоит. Он быстро взобрался на шелковицу, под которой сидел. Дервиши, стоя под деревом, размахивали своими топориками и проклинали Джавада, призывая на его голову все кары небесные.