Читаем Звук воды полностью

Я с к о. На этой подушке я бы смогла наконец-то заснуть. Холодная, жесткая — такая подушка никогда не согреется, как та, другая, которая становится теплой, стоит мне положить на нее голову. Ночь напролет я ищу щекой холодное место — все переворачиваю и переворачиваю нагретую подушку, — и вот уже светает… Человек, научившийся ходить босым по раскаленному песку пустыни, не сможет пройти по моей подушке.

Х и к а р у (потеплевшим голосом). Ну же, успокойтесь. Меня так легко разжалобить.

Я с к о. Все ясно! Ты и на Аои женился из жалости!

Х и к а р у (отталкивает Яско). Досужие домыслы! (Садится на стул. Яско ползком следует за ним, утыкается лицом в колени.)

Я с к о. Не бросай меня.

Х и к а р у (закуривает). Да я вас уже давным-давно бросил.

Я с к о. Неправда! Ты меня до сих пор любишь.

Х и к а р у. Вы приехали, чтобы это со мной обсудить? (Язвительно.) А то давеча вы сказали, что явились сюда мучить Аои…

Я с к о (меланхолично). Я хотела убить сразу двух зайцев. Пожалуйста, дай мне сигарету.


Хикару достает сигарету из пачки. Внезапно Яско выхватывает дымящуюся сигарету из его губ. Затягивается. Хикару не остается ничего другого, как достать из пачки новую сигарету.


Х и к а р у (закуривает). Знаешь, я тогда не находил себе места. Кидался из стороны в сторону, как неприкаянный. Я мечтал о тяжелых оковах. Мечтал о том, чтобы меня заперли в клетке. И ты стала мне клеткой. Но когда я вновь захотел свободы, твоя клетка оказалась запертой.

Я с к о. Да, я помню твои глаза, вопиющие об освобождении. Вырваться из клетки, в которой я тебя заперла, сбросить оковы, которыми я тебя опутала, — вот о чем кричали твои глаза. И мне радостно было видеть, как ты рвешься на свободу. Именно тогда я полюбила тебя по-настоящему… Стояла ранняя осень. Я отдыхала в своем загородном доме, в один из дней ты приехал навестить меня… В тот день я встретила тебя на яхте — ты ждал меня на пристани прямо возле железнодорожной станции. На небе не было ни облачка. Мачта нежно поскрипывала. Яхта…

Х и к а р у (подхватывает). Белый парус…

Я с к о (неожиданно резко). Разве тебе не противно, что мы вспоминаем это вместе?

Х и к а р у. Я бы не сказал, что мы вспоминаем, просто мы случайно тогда оказались в одном и том же месте в одно и то же время.

Я с к о. По крайней мере мы с тобой были вместе на плывущей по озеру яхте. Парус над нашими головами хлопал, то наполняясь ветром, то опадая. Ах, если бы он снова оказался здесь, над нами!

Х и к а р у (подходит к окну, вглядывается в даль). Что это там? Уж не парус ли?

Я с к о. Он здесь! Он здесь!


Раздаются пугающие звуки диковатой музыки. Справа на сцену вплывает огромный яхтенный парус. Он плавно и величаво, как лебедь, движется по сцене. Подплывает к Яско и Хикару. Останавливается между ними и кроватью, закрывая наподобие экрана кровать, на которой спит Аои, от них обоих и от зрительного зала. Дальнейшая сцена разыгрывается на палубе яхты.


Я с к о. Сегодня озеро особенно полноводно.

X и к ар у. Какой приятный вечер.

Я с к о. Ты ведь никогда не был в моем загородном доме, не так ли? Смотри вон туда, на тот берег. У самого подножья горы сейчас покажется крыша, прямо за рощей. Вот уже видно серо-зеленую черепицу. Ночью по округе рыщут лисицы, и слышно, как они воют в горах позади дома. Ты слышал, как воют лисицы?

Х и к а р у. Ни разу.

Я с к о. Сегодня ночью обязательно услышишь. А еще ты услышишь предсмертный вопль глупой тетерки, попавшейся в цепкие лисьи когти. Услышишь, как хрустит нежное птичье горло под острыми зубами.

Х и к а р у. Не хочу я этого слышать.

Я с к о. Я уверена, что тебе понравится мой сад. По краям лужайки весной вырастает омег, и сад наполняется его прелестным ароматом. Во время июньских затяжных дождей все клумбы залиты водой, и если пройти по затопленному саду, то в оставленных следах всплывают цветы гортензии. Ты видел когда-нибудь плавучую гортензию?.. А осенью в приозерных камышах порхают прозрачные стрекозы. Пролетая над озером, они слегка касаются воды, словно катятся по льду на санках.

Х и к а р у. Кажется, я вижу твой дом. Вон там, что ли?

Я с к о. Да-да, серо-зеленая крыша. В лучах заходящего солнца мой дом виден особенно хорошо. Закат полыхает в окнах, отсвечивает в черепице — и эти блики, как свет маяка, указывают путнику дорогу. (Пауза.) Почему ты молчишь? Скажи хоть слово.

Х и к а р у (нежно). Не нужно слов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука / Проза