Звуки музыки

Потом нас озарило: год назад у нас было предложение от датского импресарио на ознакомительный тур по Скандинавии. Два концерта в Копенгагене, два в Осло, два в Стокгольме.

— Давайте свяжемся с этим менеджером — посмотрим, не сможет ли он принять нас сейчас.

Это нужно было сделать телеграммой, хотя это тоже было дорого. Потом потянулись полные страха дни ожидания. Что, если он не примет нас?

Мы начали разбираться со своим домашним хозяйством, раздавая обратно взятые взаймы одеяла, кровати, ложки и вилки. Крофорды любезно предложили сложить у них на чердаке вещи, которые мы не хотим дважды тащить через океан. Так мы стали делить свое имущество на «забираемое» и «оставляемое», как сказала Гедвига. Но обычная жизнерадостность была утеряна. Каждый предпочитал приниматься за свои обязанности молча.

Около двух тысяч лет назад нечто похожее произошло с группой людей, которые покинули свои родные земли, просто следуя за идеей, указанной звездой: три волхва. Когда каждый из них известил своих людей о том, что намеревался отправиться в длительное путешествие чтобы отыскать где бы то ни было новорожденного царя, их друзья в неодобрении качали головами: «Надеюсь, ты не пожалеешь об этом». Потом месяцами и неделями шли они за звездой, которая привела их в иудейскую землю, в самую столицу, Иерусалим, и потом — растаяла. И когда они думали, что достигли цели, они оказались в полных потемках. Никто ничего не знал о новорожденном царе, и в их ушах звучали слова: «Надеюсь, ты не пожалеешь об этом».

Какое искушение — хотеть никогда не умирать. И после того, как Бог испытал их веру и терпение, он пришел к ним на помощь. Им была указана дорога, звезда вновь появилась. «И, завидя звезду, радовались они великой безмерной радостью».

Это была история, о которой мы говорили первого марта. До отъезда оставалось лишь три дня, а ответ из Европы так и не приходил. Это был момент потемок, звезды не было видно. Тогда мы выбрали трех волхвов в качестве наших особых Святых-покровителей. Мы обещали им следовать примеру их веры и терпения. Не могли ли они попросить Бога, чтобы звезда появилась вновь?

И это случилось. На следующее утро пришла телеграмма: «ВСЕ ГОТОВО ДЛЯ ПЕРВОГО КОНЦЕРТА ДВЕНАДЦАТОГО МАЯ КОПЕНГАГЕН».

Наши новые верные друзья помогли нам закрыть дом и сесть на прямой поезд до Нью-Йорка. Дринкеры прислали за Георгом, ребенком и мной свою машину вместе с шофером.

В Нью-Йорке мы все собрались в доме Карлтона Смита, и оттуда отправились на пароход. Прощальные поцелуи и пожелания, потом — крики и махание рукой, «Нормандия» вышла в открытое море. Скоро небоскребы растаяли в золотистой дымке, мы были на пути в Европу.

«Нормандия»! Какой превосходный корабль, и какой замечательный экипаж! Хотя мы были всего лишь пассажирами третьего класса, Французская Линия пошла на исключение, чтобы сделать наше пребывание здесь настолько приятным, насколько это было возможно. Мы получили билет, с которым могли гулять по кораблю в любое время. Мы были приглашены есть в туристский класс, а для репетиций нам была выделена специальная гостиная на палубе первого класса, примыкающая к изумительному зимнему саду. Каюты третьего класса были намного роскошнее, чем наши места на «Американском фермере». Но приятнее всего было поведение экипажа. Стюарды и стюардессы, официанты и служащие были так вежливы, что на четыре коротких дня мы почти забыли, что были бедными эмигрантами с весьма неопределенным будущим. На борту «Нормандии» с нами обходились как со знаменитыми артистами. Люди знали о нашем концерте в Городском Зале и просили в последний вечер дать гала-представление вместе с флейтистом Рене Ле Роем. Позже нас бесплатно снабжали шампанским. Корабль сам по себе был прекрасной мечтой, и таких размеров, что если я хотела вместе с Иоганнесом подняться из своей каюты на верхнюю палубу подышать свежим воздухом, это занимало восемь минут. Я чувствовала нечто вроде вопрошения: когда этот город прибудет в Европу? Едва мы наконец запомнили, какой дорогой можно попасть в молельню, кино, бассейн, наступила уже пора готовиться к прибытию в Саутгемптон. Но эти четыре дня были не настолько коротки, чтобы не успеть вызвать чувство любви к кораблю и его экипажу, и когда, годы спустя, мы узнали о страшном бедствии, постигшем «Нормандию» в Нью-Йорке, мы испытали такое чувство, будто что-то ужасное случилось со старым близким другом.

Глава VI ПОД ВЗГЛЯДОМ СТАТУИ СВОБОДЫ

С того мартовского дня, когда мы отплыли на «Нормандии», до дня в октябре, когда мы вновь ступили на американскую землю, мы усвоили один урок, самый важный из всех. В английской Библии это называется так: «Ве not solicitous», и в переводе на повседневный язык означает следующее: «Не беспокойся».

Мы отправились в путь с беспокойством.