Звуки музыки

Ему явно понравилось там, и несколько дней он появлялся и вновь уходил, так что в конце концов стал таким ручным, что пил из кружки молоко и искал еду в нашем ведре с кухонными отбросами. Однажды он вернулся вместе со своей семьей. Так как холодильник был недостаточно большим, они обосновались под домом. Но мы не могли вечно ходить на цыпочках и говорить шепотом, и однажды что-то упало на пол, который был крышей семьи скунсов. Тогда скунс-мать подала сигнал к обороне: «Огонь!», и мы единодушно ругали того, кто уронил эту вилку, или что там это было.

В Вермонт пришла настоящая весна. Растаял последний снег, и после нескольких дней теплого дождя и еще нескольких с жарким солнцем все вокруг изменилось в течение одной недели. Новый зеленый ковер укрыл все, зеленый всех оттенков — от нежного зеленовато-желтого цвета молодой листвы до более сильного зеленого цвета травы на склонах и темных пятен сосен и елей. Воздух был полон новых мелодий, которых мы никогда не слышали раньше. Каждый день приносил волнующие открытия. Все было новым для нас, новым и волнующим.

В пригороде весна приручена и хорошо ухожена, как и все в хорошо содержащемся пригороде. Но весна в сельской местности в ее первозданной красоте — это что-то захватывающее! Какое богатство, какая щедрость природы! Сколько всего: цветов, бутонов на деревьях, воды, неисчислимыми струйками стекающей с холмов и образующей ручейки, с веселым журчанием бегущие по долинам, солнечного света, падающего в печальные, темные ущелья с безоблачного неба. Вы чувствуете что-то от этого первоначального возбуждения и в себе самом. Ваша грудь вздымается, и сердце тоже. Вы полны новых планов, новой жизни, сердце хочет любить всех и вся с новым рвением. Наши жилища предоставляли нам массу возможностей жизни на открытом воздухе, и поэтому мы очень радовались первой весне на нашем холме. Каждое утро, когда мы видели солнце, поднимающимся над горой Элмор, заливающее наш холм ярким светом, в то время как нижние долины еще были покрыты плотным белым туманом, и каждым вечером, когда оно садилось за перевалом Небраска, наши сердца наполнялись ликованием и благодарностью, что мы купили это место, этот холм, этот вид.

Все, что нам не хватало для полного счастья, — подходящего места для богослужения. Церкви не упоминались среди необходимых зданий, поэтому мы не могли и думать о том, чтобы построить ее сейчас. Но рядом со старой конюшней была самая новая из всех наших построек — курятник, незаселенный. После многочисленных оттираний и отмываний он выглядел довольно чисто, а стены мы покрыли широкими занавесками. Георг сделал алтарь, Мария — молельню. Вдоль стен мы поставили две скамейки, на пол постелили ковры, а потом обратились к нашему епископу за разрешением сохранить за собой Благословенную Евхаристию. Разрешение было дано, и с радостью и триумфом на нашем холме был отпразднован праздник тела Христова. Епископ любезно предоставил ризы и дароносицу для этого нашего начинания. Из Вашингтона приехали два наших друга-священника, чтобы помочь нам отпраздновать это великое событие. Впервые с момента сотворения мира Благословенный Символ был вознесен на этот холм. Когда отец Вазнер поднял дароносицу для Благословения, он показал Господу этот уголок Вермонта, и как в самые первые дни создания мира: «И увидел Бог, что это хорошо».

С этого момента дни стали проходить со Священной Мессой по утрам и Благословением по вечерам, и какие стоящие это были дни!

Когда растаял снег, мы первым делом начали расчищать все вокруг дома. Двадцать четыре большие катушки со старой, ржавой проволокой, детали от машин, бутылки из-под пива и виски, три сломанных тележки и оловянные банки были отправлены на городскую свалку. После того, как мы убрали множество столбов и проволоки старой ограды вокруг дома, он стал смотреться намного лучше, особенно когда распускались старые яблони. Только пристройка все еще выглядела как сломанный зуб. Из остатков старого дома мистер Сирз построил прелестный вместительный коттедж на краю лужайки, которая на протяжении всего лета очень хорошо служила и столовой и общей комнатой.

Уже давно мистер Сирз превратился из простого плотника в нашего всестороннего доверенного. Он знал абсолютно все — начиная с того, где купить то или это, и заканчивая тем, как сделать вино из ягод бузины или как собрать и высушить свежий папоротник, чтобы набить им подушку от ревматизма.

Во время нашего последнего года в Мерион, когда нам требовалось больше времени для репетиций, мы подыскивали работника на неполный рабочий день, который помогал бы нам на кухне, и нашли цветную служанку. Ее звали тетя Биа, и был у нее такой ласковый характер, что все мы очень ее полюбили. Когда мы уезжали из Мерион, тетя Биа плакала и говорила:

— Когда бы я вам ни понадобилась, только сообщите мне. Я приеду первым поездом.