Портрет американского писателя, автора «производственных бестселлеров» Артура Хейли с точки зрения советского писателя.
Юрий Маркович Нагибин
«…Трагедия Вермеера в том, что он принадлежал не голландскому мирку, а миру, не времени, а вечности. Но подтверждения этому пришлось ждать два века».
Проза быта и творимая легенда переплелись вокруг личности многогранного и бесконечно талантливого русского художника-авангардиста Владимира Татлина.
Художественный очерк о московском ипподроме, рысистых бегах и старом наезднике Викторе Эдуардовиче Ратомском.
Цикл рассказов голландского писателя Боба ден Ойла, опубликованный в «Иностранной литературе» в 1975 году, показался Ю. Нагибину превосходным чтением.Оказавшись в Голландии, советский писатель не преминул свести с ним знакомство и написать его литературный портрет.
Литературный портрет одного из лучших австралийских писателей — Аллана Маршалла, который видится автору прежде всего как защитник всех слабых, угнетенных, будь то загнанное зверье, искалеченное дерево, плачущий ребенок или австралийский абориген с ночью в темно-влажных глазах.
Литературный портрет знаменитого норвежского писателя Юхана Боргена с точки зрения советского писателя.
Размышления коренного москвича об историческом и архитектурном облике столицы.
Сочиняя киносценарий советско-японского фильма «Дерсу Узала», автор познакомился с известнейшим японским режиссером, живым классиком Акирой Куросавой и написал его литературный портрет.
Дневниковые записи разных лет о природе, искусстве и литературе. В конце помещена «затесь» документального рассказа.
Знакомство советского писателя с итальянским миллиардером.
Впечатления советского писателя-сценариста, навеянные съемками в Австрии музыкальной комедии «Конгресс развлекается» о Венском конгрессе 1814–1815 годов.
Впечатления советского туриста от экскурсии по Златой Праге.
Со смертью ничто не кончилось для Андрея Платонова, все только начиналось — признание, слава, больше — бессмертье!
Весь интерес туристов сосредоточился на мадемуазель переводчице. Она была живой плотью незнакомой Бельгии, ее прислали заложницей зеленые разлинованные проволокой поля, коровы, медленно жующие жвачку, по-сорочьи пестрые телята, кудрявые перелески, кустарники, белые домики под черепичными крышами в глубине яблоневых садов…
По антверпенскому зоопарку шли три юные красавицы, оформленные по высшим голливудским канонам. И странная тревога, словно рябь, предваряющая бурю, прокатилась по зоопарку…
«Он — Паша-лев. Прозвище это он дал сам себе, никто больше его так не называет, но львиную сущность Паши сознают и принимают меры к укрощению. У Паши своя мифология, да, похоже, и все у него свое. Он не дрожит перед авторитетами… Маленький самоуверенный всезнайка и наглец».
«Об Освенциме писали много, но, по-моему, и сейчас каждый приезжающий туда должен о нем написать. Не для того, чтобы множились в человечестве рознь и ненависть, а чтобы стучал пепел в сердце».
Краткие заметки о взаимоотношениях и разговорах Андрея Платоновича Платонова с отчимом автора, писателем Яковом Семеновичем Рыкачевым.
Художественные впечатления от чтения «взрослых» повестей Виктора Драгунского.
«Я человек независтливый, но если бы это томительное чувство было свойственно мне, я завидовал бы моему другу Роману Кармену…»
Воспоминания о встречах в музыкальном салоне старомосковского дома.
Очерк о советском музейщике, пушкинисте, директоре Пушкинского заповедника Семене Гейченко.
Французский романист Эрве Базен не однажды выражал желание встретиться с советским писателем…
Впечатления автора от спектакля «Волшебное существо» — пьесы А. Платонова и Р. Фраермана, поставленной в Филиале Малого театра, что на Большой Ордынке.
"...надвигался шторм. Смолистая гряда облаков затянула весь горизонт, выпуская серые щупальца смерчей. Свиваясь и развиваясь, они слепо обшаривали клокочущую воду в поисках кораблей. Разъяренное море раз за разом штурмовало неприступную скалу, истекая белой пеной. Одинокая женская фигурка в немом отчаянии застыла на узком уступе, прижавшись спиной к холодному камню. Веревка, стянувшая запястья несчастной, двойным морским узлом крепилась к увесистому кольцу, вбитому в неподатливый камень и изъеденному водой до пористой рыжины. Очередная волна накрыла ее с головой, а когда схлынула перед лицом героини оказалась ужасная в своем безобразии морда морского дракона. -Пришел мой смертный час, - обреченно подумала она, закрывая глаза. И тут появился Он"
Ольга Николаевна Громыко
Книга содержит письма Высоцкого и репортажи, которые звучали на радио "Свобода".Книга служила одной из главных целей демократической печати: способствовать общественному пробуждению от наркоза человеконенавистнической идеологии, составляющей основы преступного режима
Игорь Васильевич Кохановский