Леонид Яковлевич Треер, (р.1945), известный советский, российский, русский писатель - прозаик, научный фантаст, юморист и сатирик.Рассказ «Выбор» из книги: Треер Л.Я. «Круглый счастливчик» - Юмористические рассказы. Повесть. - Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1987. - 280 с. . Стр. 167-170.
Новогодний праздник приносит надежду на чудо. И чудо случается — даже с теми, кто этого уже не ждёт. Три женщины, три босса и один властный кот — рецепт чуда готов. Сборник из трёх рассказов. Также опубликован в сборнике "Да, босс!"
Елена Викторовна Силкина , Мария Джейн Мур
…Стиль и манеру письма Андрея Ангелова не спутать ни с чьими, а его сказки — это динамичные сюжеты, пронизанные чёрным юмором, глубокой лирикой и старым добрым абсурдом. Несмотря на занимательность и легкий слог, автор поднимает философские «вечные вопросы» о добре и зле, о любви и ненависти, о жизни и смерти. Персонажи сказок искренни в словах и поступках, и вот эта их искренность заставляет воспринимать их не лубочными, «картонными» однодневками, а героями своего времени, что по-настоящему смеются и плачут, убивают и воскресают, сквернословят и целомудренно глаголят, радуются и грустят.Почему сказки названы «безумными»? Вероятно, каждый читатель сам должен ответить на этот вопрос, а почвы для такого ответа в книге предостаточно, что не отменяет «коммерческие экшн и поцелуи». Можно книгу просто бездумно читать, не имея сил оторваться, и с нетерпением ожидая развязок. А можно читать вдумчиво, не торопясь, размышляя по ходу чтения. В любом случае, читатель получит удовольствие либо от сюжетных перипетий, либо от мыслей и чувств, которые родятся в его голове и душе после прочтения, либо от первых двух «либо» вместе…Сказки рассчитаны на широкий круг читателей.
Андрей Ангелов
Сборник стихов Владимира Белоброва.
Владимир Белобров
Однажды агорианин Боб сделал на Земле Человека. Лучше бы он этого не дела... Впрочем, читайте сами
Шел Сильверстейн
Ярослав Гашек
«Священный вертеп» известного французского публициста Лео Таксиля, также известного по книгам «Забавная Библия» и «Забавное евангелие», воссоздает историю христианства, вернее, его западной ветви — католицизма. Это очень своеобразная история. Ее старательно замалчивают сторонники религии. Написанная ярко, сатирически, живо, увлекательно, книга показывает, что церковные иерархи как бы являются средоточием всех пороков и грехов, против которых они выступают на словах.
Лео Таксиль
В атеистической литературе не так уж много книг, убедительно и в то же время ярко и остроумно опровергающих нелепости основной «священной» книг иудеев и христиан — Библии. Одной из таких ярких и увлекательных книг является «Забавная Библия», написанная известным французским журналистом-атеистом Лео Таксилем. С неистощимым юмором он разбирает нелепости и противоречия Библии. Достоинством книги является также и то, что автор подробно анализирует библейские легенды.
Валерий Романовский — офицер флота, посвятивший жизнь и службу дизель-электрическим подводным лодкам в 70-90-е годы — период расцвета и начала заката Советского ВМФ. Позади — служба на Балтийском и Северном флотах, дальние океанские походы и нескончаемая череда выходов в море для отработке задач боевой подготовки. Позади — многие тысячи миль, тысячи погружений и всплытий, утомительные шторма в открытом море, превращающие дизельные лодки в «неваляшки». Как известно, условия службы и быта подводников-дизелистов и не снились другим морякам, а посему нормативной лексикой не описываются. Может быть, именно поэтому в среде подводников так ценится, так живуч и изощрен особый — «подводный» — юмор. Позади — все должностные ступени — от командира минно-торпедной боевой части до командира подводной лодки, и далее — до командира бригады подводных лодок. Навечно с собой — память о службе, море, подводных лодках, экипажах, товарищах и обстоятельствах, память, которая воскрешает ярчайшие эпизоды. Это — история... И если деловая, серьезная часть опыта и воспоминаний сегодня вряд ли востребована, то эпизоды, имеющие окраску «подводного» юмора, срока давности не имеют. Читайте... не пожалеете!
Валерий Федорович Романовский
Склонившись с вилкой в руке над кухонной плитой в своем большом и неудобном сассекском доме, Генри Параден изготовился разбить яйца на сковородку. Глаза его сузились, сжатые губы выдавали крайнее напряжение. Не хватало белой марлевой повязки и парочки медсестер за спиной, чтобы довершись сходство с Беном Кейзи в телевизоре, выполняющим сложную операцию на мозге. В щедрые времена Регентства, когда знаменитый Красавчик Параден выстроил Эшби-холл, в доме насчитывалось пятьдесят душ прислуги, включая конюхов, садовников, кучеров и псарей; нынче штат сократился до жены местного фермера, некой Макпис, да и та приходила только к двенадцати. К завтраку ожидались сам Генри и его племянница Джейн Мартин, приехавшая погостить на лето. Как раз когда резиновое месиво особенно расскворчалось, дверь открылась и вошла Джейн, миниатюрная белокурая девушка, похожая на хорошо одетую дриаду. Она чмокнула дядю в макушку и критически взглянула на сковородку.
Пэлем Грэнвил Вудхаус
Если бы Паустовский не написал к этому часу «Время больших ожиданий» и не обозначил его двадцатыми годами, то я рискнул бы каждое последующее десятилетие Одессы также называть этим звучным именем. И если в тридцатых по очереди ждали хлеба, ареста и «Веселых ребят», в сороковых – победы, хлеба, ареста и «Тарзана», а в пятидесятых – ареста, освобождения и СВОБОДЫ, радуясь ей, как в известном анекдоте еврей, впустивший и выпустивший по совету ребе из своей квартиры козла, то в шестидесятых – точнее на заре их, в Одессе ждали квартиры, футбола и коммунизма.
Рафаил Гругман
Роальд Даль
«Дорога в рай» – четыре авторских сборника, почти полное собрание рассказов Роальда Даля (1916-1990), выдающегося мастера черного юмора, одного из лучших рассказчиков нашего времени. Озлобленный эстетизм, воинствующая чистоплотность, нежная мизантропия превращают рассказы Даля в замечательное пособие «Как не надо себя вести», в исчерпывающее собрание полезных советов человека, не лишенного некоторой вредности.
Приметы пациента: врач мрачный — крепкий запор, дергается — энурез, лицо опухшее — пьяница, нос красный — алкоголик, веселый — наркоман, улыбается — обманывает, сонный — много трахался, в руках авторучка — сексуальный маньяк.
Вадим Мозговой
«— Еще одна катастрофа, - пробормотал гость, рассматривая погром. - Удивительно! А ведь именно здесь когда-то все начиналось. Именно в эти двери вошли мнимые братья. Через них двое удалились, неся в потных кулаках рубли и талоны, а третий был выброшен как куль. Фантастика! — Проходи, проходи, нечего смотреть. - Охранник подхватил настойчивого гостя под локоть и препроводил его к дверям. - Ходят тут всякие. Документ надо было показать. Хотя бы назвал себя. — Меня зовут Николай Шмидт, - сообщил странный гость. - Слышал это имя? Нет? Плохо. Ах, как плохо! Что делать, забываются книги, которые когда-то потрясли мир...»…
Святослав Владимирович Сахарнов
«Трое за границей» (Three Men on the Bummel aka Three Men on Wheels, 1900) — продолжение книги «Трое в лодке (не считая собаки)». На этот раз Джей, Джордж и Гаррис путешествуют на велосипедах по Германии. Перевод Г. М. Севера.
Джером Клапка Джером
«Библиотека Крокодила» — это серия брошюр, подготовленных редакцией известного сатирического журнала «Крокодил». Каждый выпуск серии, за исключением немногих, представляет собой авторский сборник, содержащий сатирические и юмористические произведения: стихи, рассказы, очерки, фельетоны и т. д. booktracker.org
Николай Агнивцев
«Библиотека Крокодила» — это серия брошюр, подготовленных редакцией известного сатирического журнала «Крокодил». Каждый выпуск серии, за исключением немногих, представляет собой авторский сборник, содержащий сатирические и юмористические произведения: стихи, рассказы, очерки, фельетоны и т. д.
Василий Михайлович Сухаревич
Цаль Анзикович Меламед
Владимир Васильевич Митин
Шестеро джентльменов в сочельник за бокалом пунша рассказывают истории о встречах с привидениями.
Артем Прохоров
Произведения, в которых страшная эпоха военных режимов «черных полковников», безраздельно правивших на южноамериканском континенте, предстает перед читателем не трагической, а… смешной. Сюрреалистический юмор Хорхе Ибаргуэнгойтии мрачен и саркастичен — тут нет сомнений. Однако он еще и забавен. Забавен по-настоящему. И до сих пор разит читателя наповал. «Смешно о страшном» — такова классическая традиция испаноязычной сатиры. И Ибаргуэнгойтия выводит эту традицию на принципиально новый уровень.
Хорхе Ибаргуэнгойтия
Отношения мужчин и женщин, родителей и детей, семейная жизнь и повседневные заботы, бурный взлет общественно-политической жизни и новейших веяний в искусстве Серебряного века, – писатель шутит обо всем, в основном благодушно и доброжелательно, но временами – и с горькой иронией.Ситуации и герои, представленные в рассказах автора, зачастую гротескны – и от этого еще более правдивы. Именно в таком причудливом изображении действительности обнаруживается мастерство Аверченко и его подлинная житейская мудрость.В этом сборнике представлена блестящая коллекция рассказов, наполненная искрометным юмором, живой и остроумной сатирой на нравы и быт русского общества начала ХХ века.
Аркадий Тимофеевич Аверченко
Никто так не умеет жить, как не умеем мы Дороги — наше тактическое оружие, дураки — стратегическое. Широка страна моя родная! Ни в какие ворота не лезет! В России все начинается с революции в умах, а кончается бунтом подкорки. В России три беды: дураки, дороги и дураки, указывающие какой дорогой идти. Раньше, спасая Россию, били других, теперь — друг друга. Еще не известно, кому обидней: нам за державу или ей за нас? Если государство — это мы, то чего мы хотим от него? На том и стоим, во что вляпались.
Борис Юзефович Крутиер
Полуанекдотические рассказы о медиках.
Алексей Смирнов
Роман "Нулевые" рассказывает о реальности первого десятилетия нового века в России. Повествование начинается в конце девяностых и заканчивается протестами десятых. В центре сюжета простой постсоветский человек Михаил Власов. По сюжету ему предстоит пройти путь от обычного полунищего россиянина до одного из винтиков во властной вертикали. Задачей автора произведения был не только рассказ о времени через героя, но и возможность продемонстрировать нынешнюю мрачную и циничную постмодернистскую реальность. А так же предостеречь читателей мыслями о надвигающейся катастрофе в России.Содержит нецензурную брань. Возрастное ограничение : 18+
Василий Сергеевич Юрьев
«Как создаются анекдоты? Садятся и сочиняют?» – «Нет, сперва сочиняют, а потом садятся».Советский период стал золотым веком политического анекдота. За анекдот можно было поплатиться работой, свободой, а иногда и жизнью, но их пересказывали повсюду: дома и на работе, в курилках и в очередях, с глазу на глаз и в больших компаниях. Вопрос «А ты слышал новый анекдот?» стал почти приветствием – любое заметное событие мгновенно вызывало десятки шуток, которые в считаные дни облетали весь Союз.Книга «Усы и брови» содержит в себе 1300 популярных в советское время анекдотов, найденных в дневниках современников, воспоминаниях, доносах, справках спецслужб. Это собрание может рассказать о советской эпохе не меньше учебника по истории СССР: советские анекдоты куда правдивее советских газет. Сейчас анекдоты уступили место политическим мемам, которые люди пересылают друг другу в мессенджерах. Однако и мемы, и анекдоты работают одинаково – они помогают людям находить общий язык и справляться с давлением государства и идиотизмом повседневной жизни.
Михаил Анатольевич Мельниченко
Ну а почему бы и нет? Почему бы на самом деле не приземлиться летающей тарелке в маленьком польском городишке? Представляете, какая будет сенсация? Не представляете? Варшавский Центр по изучению общественного мнения тоже не представлял, но социологам очень хотелось узнать, как отреагируют народные массы, если такое вдруг произойдёт.Для героев И. Хмелевской нет ничего невозможного. И хотя сама пани Иоанна не участвует в захватывающих приключениях с инопланетянами, её персонажи — наверняка срисованныес родных и знакомых писательницы — не ударили в грязь лицом и блестяще разобрались и с пришельцами, и со своими согражданами.Иоанна Хмелевская честно предупреждает, что эта книга не детектив, и не надейтесь. Иронии — сколько хочешь, а вот без убийств придётся обойтись.
Иоанна Хмелевская