На работе вчерашней выпускницы Хаффлпаффа Моники Хеншоу Северус был изображен в кабинете зельеделия. Минерва обратила внимание, как тщательно юная художница отрисовала незначительные – эскиз все-таки – детали: нагромождение котлов и пробирок на заднем плане, стопка исчерканных красным эссе, щербатая чашка и крошки от печенья на столе. Грозный профессор на портрете оперся руками о стол, нависая над ним, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Детские воспоминания… Минерва улыбнулась наивности образа, а потом вгляделась в эскиз и задумалась. Художнице как-то удалось передать то, что Минерва кошачьим загривком чувствовала всякий раз при гневных вспышках Северуса: неуверенность. Страх и стремление первым захватить поле боя.

Рисунок был… пожалуй, чуть более правдив, чем стоило. Девочка не пощадила бывшего учителя, выписав знакомую уродливую гримасу, неопрятную жидковатую шевелюру и даже струйку слюны в уголке рта. Директор покачала головой. Не возьмут…

— Вы, мне кажется, выбор уже сделали, мистер Поттер? – масляным голосом произнес председатель комиссии.

Минерва оглянулась. Гарри стоял напротив того, первого эскиза.

— Это ведь то, чего ты хотел, да, Гарри? – подошли Гермиона и Рональд с сестрой. Джиневра по–хозяйски взяла жениха под руку.

Гарри молча кивнул, и все четверо стали разглядывать портрет, тихо переговариваясь.

Все-таки они дети. Уже герои, но еще совсем дети…

— Может быть, это и к лучшему, – раздался голос из-за спины, и Минерва вздрогнула. Рем, если забывал специально шаркать ногами, ходил совершенно бесшумно. Она обернулась и встретила чуть виноватую улыбку.

— Подозреваю, что с этим портретом, – он указал на работу Хеншоу, – ужиться было бы труднее. И детям, и преподавателям.

— Итак, эскиз номер четыре, господа, – объявил председатель. – Принято большинством голосов.

— Моника… – подошла Минерва к поскучневшей толстушке, когда после обсуждения начался банкет. – Можно заказать вам портрет по вашему эскизу?

*** *** ***

— Уж ты бы вывел его на чистую воду, Северус, – вздохнула она, вернувшись к себе. – Тебя он не обманул бы.

Портрет молчал, беззвучно скалясь в пустоту.

О большом переполохе, Маленьком Джоне и заговоре молчания

Ранил. Меткий, сволочь. У нас снег выпал. Mama зовет в гости на Рождество.

К.

Невилл Лонгботтом и ночной кошмар

История с Хаффлпаффом приключилась неожиданно.

Услышав в конце коридора шаги, Невилл насторожился, но потом убрал палочку: снимать баллы было не с кого, просто два дежурных преподавателя встретились на пограничном третьем этаже.

— Гриффиндорцы спят сном праведников? – кивнул Смит, приближаясь.

Невилл улыбнулся.

— Прямо скука берет. Когда я тут учился, ночи не было, чтобы кто-нибудь хотя бы на кухню после отбоя не бегал.

Смит кивнул и усмехнулся:

— Золотые дни… представляю, каково приходилось вашим преподавателям.

— У них тогда были заботы посерьезнее. Думаю, они закрывали глаза на мелкие проказы. – Невилл подумал. – Ну, за редкими исключениями.

— Ну да…

Смит вдруг остановился как вкопанный.

— Слышите?

Невилл прислушался. Кто-то кричал, но толстые стены замка глушили звуки.

— Внизу! – бросил Смит уже на бегу к лестнице.

Внизу, у входа в гостиную Хаффлпаффа, творилось невообразимое. Полуодетые школьники с воплями рвались сквозь узкий проход в коридор, бестолково носились взад–вперед, малыши плакали, кто-то в давке успел упасть, а над всем этим с жутким воем носился… дементор. Огромная бесформенная фигура, веющая могильным холодом, преследовала то одного, то другого ребенка и, казалось, раздувалась на глазах.

– Expecto Patronum! – тонул в общей панике чей-то одинокий вопль. – Expecto Patronum!

Смит помедлил, затем ощерился и рванулся вперед. Дементор грозной тенью двинулся на зельедела – и вдруг начал расплываться, меняя очертания. Невилл досадливо хлопнул себя по лбу и оглянулся в поисках подходящего контейнера. Смит взмахнул палочкой:

– Riddiculus!

Облако черного с бурыми всполохами тумана с шипением бросилось вперед, обнажая огромные клыки, – а мгновение спустя на его месте уже стоял, кутаясь в черную мантию, профессор Снейп. Точнее сказать, портретная ипостась профессора Снейпа. Профессор сдавленно пискнул и втянулся струйкой серого дыма в удачно обнаруженную Невиллом пустую коробку.

– Incarcero! – захлопнул ловушку Невилл и огляделся по сторонам. – Лэнни, это вы вызывали Патронуса?

Джек Лэнни, за свои внушительные габариты заслуживший от сокурсников прозвище Маленький Джон, подошел ближе и потупился.

— Я, сэр. Растерялся немного…

Невилл кивнул. Бродячие дементоры были бичом Британии с самой войны. Бесхозные, неприкаянные и практически неуязвимые, они предпочитали жаться к маггловским поселениям, где без риска кормились на не видящих их людях, но нередко нападали и на магические семьи. Неудивительно, что, превратившись в дементора, боггарт успешно перепугал полфакультета и так раздулся в размерах.

— Наоборот, я бы сказал, что вы тут оказались самым собранным. Молодец!