В.В.П.: - Давно, мой друг, давно уже! Они ж все яйца Фаберже отдали гражданам все в руки, скрипя зубами “Ешьте, суки!”.

Федор: - Вот ведь – и правда! Сие чудеса!

В.В.П.: - Здравствуй, политик! Отведай овса!

Федор: - Сточили зубки то свои, боясь увидеть миг зари? Иль озаренье снизошло, своих делищ познали зло?

В.В.П.: - Они увидели Ивана, когда пикировал он рьяно! Да и к тому же в своих снах могилки видели и прах. Им показали, что их ждет – теперь то знают наперед.

Федор: - Скупой тот рыцарь побелел, раздал все злато, в лужу сел?

В.В.П.: - Примерно так, примерно так … политик наш ведь впрямь дурак. Уйдет со сцены скоро он – пора на сон, на вечный сон.

Федор: - А коль раздаст свое все злато?

В.В.П.: - Душа дарить должна быть рада! А он к себе все в нору греб и заработал себе гроб.

Федор: - Подарит может что-то где-то … дарить – хорошая примета!

В.В.П.: - Примета всяка хороша, коли чиста твоя Душа.

Федор: - Овес не будем с ними есть - невелика та, право, честь. Давайте глянем под конец на медицинский мы венец! Тела спасали лишь они – что стало с ними в наши дни?

В.В.П.: - Иван, кажите нам сюжет, небесный наш апологет!

Камера вновь меняет ракурс, отворачиваясь от беснующегося священника, вопящего “Лети, лети отседова, нечистый!”, вылетает в раскрытые храмовные врата и устремляется к небесам. Некоторое время зритель может наблюдать сменяющие друг друга далеко внизу пейзажи, начиная от лесных массивов и кончая бесконечными, казалось бы, дорогами, уводящими неведомо куда и, главное, неведомо зачем, а затем начинается традиционное резкое пикирование и перед зрителями раскрывается картина загородной свалки. Огромной, знаете ли, свалки – можно даже сказать картина всеобщего свалища. Отчетливо видно, как к свалке выстроилась целая колонна машин, соревнующихся друг с другом в праве опорожниться как можно быстрее. При “облегчении” очередного мусоровоза становится отчетливо видно, как из его кузова выкатываются и сваливаются в итак уже изрядно большие кучи каких-то таблеток всех форм и расцветок, каких-то пакетиков с порошками, каких-то, наконец-таки баночек и колбочек с всевозможными микстурами и настоечками. Все это лекарственное барахло дружно стекает вниз с вершины кучи, на которую происходит выгрузка, звеня и как будто цокая невидимыми копытцами. Картину довершают шествующие тут и там пешком между кучами огненосцы с факелами, которые настойчиво и методично стараются отправить все это выгруженное барахло на съедение огню.

Федор: - Гори-гори ясно, чтобы не погасло!

В.В.П.: - Глянь-ка в небо – Ваньки летят и пробирочки звенят!

Федор: - Как приятно вспомнить детство, годы духа малолетства – и узреть сейчас уж вновь к сим лекарствам всю “любовь”!

В.В.П.: - Друг друга лечат люди наши, и медицинской им параши не нужно более уже – почти яиц как Фаберже!

Федор: - Яиц знатна, конечно, тема … но в медицине перемена, гляжу, однако же, видна – и даже, право, не одна!

В.В.П.: - Способна вера исцелять! Ошибки только лишь понять свои обязан каждый был – и в вере Бог их исцелил. Теперь и любят, и поют – иную жизнь совсем живут!

Федор: - Как рад за них, однако, я! Любима тема то моя … Как и они, я вновь в дороге, и счастлив думать я о Боге.

В.В.П.: - Мы знаем, Федор, с вами это – была больна сия планета, но исцеляться начала … та перемена не мала. Век обновленья все ж грядет …

Федор: - … Но кто ж его переживет?

02.11.2010

В преддверии Нового Века. Часть II

В.В.П. : - Колитесь, Федор, как дела ?

Федор : - Нас снова, вот, судьба свела !