В течение ряда лет я сотрудничал в разнообразных формах с таким художниками, как Ирвинг Петлин, Герхард Рихтер, Сандро Чиа, Микаэла Хенич, Аугуста Тэлбот и другими, с целью реализовать определенную
Перевод Владимира Аристова
Меня впервые попросили прочитать основной, ключевой, доклад — вообще говоря, я думаю, поэтов нечасто просят читать такие доклады, по крайней мере, за пределами узко литературных тем… В любом случае, как новичок в этом деле, я хотел бы сначала обсудить некоторые термины, относящиеся к нашему предмету. После этого мы увидим, к чему «поэтический разум», как бы парадоксально это словосочетание ни звучало, может привести нас в отношении поддержки культуры в эти удручающие, путаные и порочные времена нашей истории. И пожалуйста, позвольте мне говорить с вами с определенной немотой и беспомощностью, ибо слова действительно даются нелегко, иначе откуда бы взялась поэзия?..
В наше время «синергия» является довольно расплывчатым словом, с привлечением его в понятие «корпоративного слияния с целью увеличения прибыли», то есть непосредственно того, что будет более всего тревожить нас здесь. Для наших целей мне хотелось бы определить его в исходном значении просто как род «работы с», взаимодействия, от греческого «синергия», «совместная деятельность», в свою очередь происходящего от «синергос» — «работать вместе». Как о противоположном этому термину можно говорить о «работе против» или, не столь жестко, «работе отдельно». Каждому из нас несомненно приходилось в свое время и «работать с», и «работать против», и «работать отдельно». «Ключевой» как музыкальный термин есть основой звук, тоника музыкального ряда, первая нота диатонической гаммы. Именно ее мы ищем, надеясь, что другие ноты разовьются из нее в игре гармоний и дисгармоний, высвобождая размер…
…хотя поэзия обычно считается искусством одиночек, и в ней действительно есть доля работы в изоляции, она всегда, с самого начала, находится в собеседовании («Беседа — это мышление», — говорит Жан-Люк Годар). Поэзия не существует без читателя, слушателя, который должен завершить круг по-своему и прочитать стихотворение на свой собственный лад, выбрав из многих значений. Это никогда не происходит без некоторого преобразования, от разума к разуму, от тела к телу, от культуры к культуре… то, что некоторые представляют себе чистым эстетическим жестом, на самом деле никогда не обходится без включенного в него социального измерения… хотя новые художественные движения могут начинаться как относительно небольшие изолированные явления, они затем часто объединяются с более крупными социальными силами и другими движениями, создавая стойкое воздействие на нашу культуру, усиливая этот «другой взгляд» и поддерживая, как это выразил Октавио Пас, «другой голос», звучащий между религией и революцией…
Я не буду пытаться определить или обозначить пределы самого понятия «сотворчество». Оно для этого слишком широко и слишком гибко… Достаточно сказать, что другой, иной, проявляется способом, схожим и одновременно несхожим на диалогическую работу над стихотворением. Мой идеал чистого сотрудничества, никогда полностью не реализованный, представляет собой работу, которая не принадлежит ни одному автору, ни другому или другим. Она избегает или превосходит ту степень намеренности, которую мы связываем с произведением одного человека. Это работа, по словам из одного моего стихотворения, «которая не ты и не я». Если мы возвратимся к теме нашей конференции, то «работать с» есть средство превзойти то, что поэт Джордж Оппен называл «кораблекрушением одного» в попытке достичь возможности (снова говоря словами Оппена) «быть многими»…