18(1^а) После его смерти власть принял Тит.(1) Став единоличным правителем, Тит не совершил ни одного убийства и ни одного поступка, продиктованного любовной страстью, но, несмотря на заговоры, был справедлив и, хотя Береника снова приехала в Рим, рассудителен. Возможно, это связано с тем, что он и в самом деле изменился; ведь совсем не одно и то же быть чьим-то соправителем и властвовать самостоятельно: в первом случае люди не заботятся о том, какое впечатление производит власть и в силу своей алчности злоупотребляют данными им полномочиями, делая много такого, что порождает зависть и ненависть к их власти; те же, кто правит единолично, понимая, что всё зависит от них, пекутся и о своей доброй славе.(3) Очевидно, именно поэтому Тит сказал одному человеку, с которым прежде был тесно связан, что не одно и то же требовать чего-то у другого и самому решать вопрос, не одно и то же просить о чем-то другого и самому давать кому-то. Конечно, то, что он не совершил никаких неблаговидных поступков, можно объяснить тем, что он совсем недолго прожил после того, как пришел к власти.(4) Он ведь после этого прожил всего лишь два года, два месяца и двадцать дней в дополнение к тем тридцати девяти годам, пяти месяцам и двадцати пяти дням, что он прожил до этого. В этом отношении, как считают, он сравнялся с многолетним правлением Августа, потому что ни Августа так не любили бы, проживи он меньшее время, ни Тита, проживи он дольше.(5) Ибо первый, хотя и вел себя весьма жестоко из-за войны и междоусобиц, имел потом возможность на протяжении немалого срока отличиться замечательными благодеяниями; Тит же, правивший милостиво, умер на вершине своей славы, а если бы он прожил долго, то можно было бы утверждать, что благоприятным мнением о себе он обязан больше удаче, нежели собственной доблести.

19(1) Так или иначе, Тит во время своего правления не только не казнил ни одного сенатора, но и вообще за всё время своей власти не стал виновником ничьей гибели. Ни сам он никогда не выдвигал обвинений в оскорблении величия, ни другим не позволял этого делать, говоря так: «Меня невозможно никоим образом ни унизить, ни оскорбить,(2) ибо я не делаю ничего, заслуживающего порицания, а выдумки и сплетни меня не заботят. Что же касается почивших императоров, то, коль скоро они и вправду причастны к небожителям и обладают определенным могуществом, они и сами отомстят за себя, когда кто-то причинит им несправедливость».(3) Он предпринял немало разнообразных мер ради безопасности и благополучия людей. Так, он издал указ, оставивший в силе все пожалования прежних императоров, кому бы они ни были сделаны, и тем самым избавил людей от необходимости обращаться к нему с отдельными прошениями по этому вопросу. Также он изгнал доносчиков из Города.(З^а) В отношении денег он был бережлив и не допускал ненужных расходов, но при этом никого не наказывал за подобные траты.(З^ь) В его правление также появился Лже-Нерон, каковым оказался уроженец Азии по имени Теренций Максим, походивший на Нерона и внешностью, и голосом (ибо он тоже пел под кифару). Он привлек ряд сторонников в Азии и, направившись к Евфрату, приобрел их еще в гораздо большем числе,(3^е) а в конечном итоге бежал к Артабану, предводителю парфян, который, держа зло на Тита, принял его и занялся подготовкой его возвращения в Рим.

Рис. Тит.

20(1) Между тем, когда в Британии снова началась война, Гней Юлий Агрикола разорил всю вражескую территорию и первый из известных нам римлян доказал, что Британия со всех сторон омывается морем. Дело в том, что несколько воинов взбунтовались и, убив центурионов и военного трибуна, бежали на лодках,(2) на которых вышли в море и проплыли вдоль западной части страны, как их несло ветром и волнами, и, сами того не ведая, двигаясь с противоположной стороны, причалили к военному лагерю, находившемуся на этой стороне. После этого Агрикола послал других людей, чтобы они повторили попытку проплыть вокруг Британии, и узнал от них, что она является островом.

(3) Такими были события в Британии, после которых Тит удостоился звания императора в пятнадцатый раз. Агрикола же провел оставшуюся жизнь не только в немилости, но и в нужде, потому что совершил деяния, слишком величественные для простого военачальника. В конечном итоге по этой самой причине он и был умерщвлен Домицианом, несмотря на то, что получил от Тита триумфальные знаки отличия.