В. Крист [1049]цитирует Б. Старка из Гейдельберга [1050], энтузиазм которого к теории «Троя—Бунарбаши» доходит до того, что, не обращая никакого внимания на свидетельства древних, он располагает «селение илионцев» Деметрия вблизи Бунарбаши.

Грот [1051]замечает: «Феофраст, говоря о древних и почтенных деревьях, упоминает  (Quercus aesculus) на могиле Ила в Илионе безо всяких сомнений в подлинности его местоположения ( Feofrast.De Plant. IV. 14); его современник, арфист Стратоник, выражает ту же мысль в своей шутке по поводу визита плохого софиста в Илион во время праздника Илиеи ( Афиней.VIII. P. 351). То же самое можно сказать и по поводу автора десятого послания, приписываемого оратору Эсхину (p. 737), в котором описано его посещение достопримечательностей Илиона; то же относится и к Аполлонию Тианскому или к тому автору, который описал его жизнь и его визит в Троаду; очевидно, что он доверял  илионцев, которые уверяли, что их город и является настоящей Троей ( Филострат.Жизнь Аполлония Тианского. IV. 11). Говорили, что илионская богиня Афина оказала значительную помощь жителям Кизика, когда их осаждал Митридат, и об этом напоминают надписи, установленные в Илионе ( Плутарх.Лукулл. 10)».

Грот [1052]также считает важным доводом в пользу отождествления Нового Илиона с гомеровской Троей вышеупомянутую периодическую отправку локрийских дев в Илион для того, чтобы они делали там черную работу в храме Афины в качестве искупления греха локрийского героя Аякса, сына Оилея. Он полагает, что этих девушек не могли начать посылать во времена господства персов, как говорит Страбон [1053]; напротив, он находит в этом доказательство, что Илион существовал всегда и, следовательно, что он никогда не переставал быть обитаемым. Я могу добавить к этому то, что, согласно другому пассажу у Страбона [1054], илионцы говорили, что ежегодная отправка локрийских дев в Илион началась вскоре после падения Трои, и что город не был ни полностью разрушен осаждавшей его греческой армией, и что он никогда не был (полностью) заброшен. Историю города никто не мог сохранить лучше его обитателей.

Поскольку холм Гиссарлык, в каком бы отношении его ни рассматривать, отвечает указаниям «Илиады» касательно положения древнего Илиона, и тот факт, что город с тем же названием существовал здесь в позднейшие времена, скорее подтверждает, чем ослабляет его права на то, чтобы считаться тем самым городом, который прославил поэт. Единство имени – сильное доказательство в пользу единства места. Следует принять во внимание и то, что интерес, который испытывали древние к гомеровской Трое, был гораздо больше нашего; у них было множество источников информации, которые для нас утеряны; и они гораздо лучше были подготовлены к исследованию вопроса о том месте, ubi Troja fuit, чем мы с вами. Илионцы были эолийскими греками [1055], которые переселились в Троаду [1056]и, несомненно, смешались с оставшимися троянцами; они с горячим благочестием почитали Афину Илионскую и героев, которые пали в войне, которым, как мы уже видели [1057], они совершали заупокойные богослужения еще во времена императора Юлиана. Таким образом, все здесь стремилось к тому, чтобы сохранять память о Троянской войне и месте, где она происходила.

На Гиссарлыке стоял не просто древний и почтенный город; этот город был столь богат и могуществен, что на долине Трои вряд ли мог быть еще один столь же важный город; таким образом, его следует считать столицей Троянской земли [1058].