Комната на самой большой глубине, на которой я раскапывал, имеет 10 футов в высоту и 11 ¹/ ₄фута в ширину; однако она могла быть и выше; в ее длине я не имел возможности удостовериться. Одно из помещений в самых верхних домах, прямо под храмом Афины, и относящееся к третьему, сожженному городу, видимо, использовалось как склад для хранения зерна или вина, поскольку в нем есть девять гигантских глиняных кувшинов (пифосов) различной формы примерно 5 ³/ ₄фута высотой и 4 ³/ ₄фута в поперечнике; ширина их горлышка составляет от 29 ¹/ ₂до 35 ¹/ ₄дюйма [67]. Каждый из них снабжен четырьмя ручками шириной 3 ³/ ₄дюйма, и толщина глины, из которой они сделаны, составляет целых 2 ¹/ ₄дюйма. На южной стороне от кувшинов я нашел крепостную стену длиной 26 футов и высотой 10 футов, построенную из высушенных на солнце кирпичей, которые, хотя они и были полностью обожжены в пламени пожара, оказались исключительно хрупкими.

В середине марта я также начал большие раскопки рядом со своим деревянным домом и к западу от Большой башни [68]. Недалеко от поверхности я обнаружил руины большого дома греческого времени, которые простирались на глубину 6 ¹/ ₂фута. Он, видимо, принадлежал какому-то выдающемуся человеку, возможно первосвященнику, поскольку полы комнат были сделаны из больших плит красного камня и прекрасно отполированы. Под этим греческим домом я обнаружил, как обычно, слой мусора и лишь несколько камней; затем – несколько стен домов, сложенных из небольших камней, сцементированных землей; и под ними – снова огромные массы сожженных и отчасти остеклившихся кирпичей. Наконец, на глубине 30 футов под поверхностью, я обнаружил улицу шириной 17 ¹/ ₂фута, замощенную каменными плитами длиной от 4 ¹/ ₄до 5 футов и шириной от 35 дюймов до 4 ¹/ ₂фута, которая идет круто вниз к долине на юго-запад [69]. Наклон улицы настолько велик, что, в то время как на северной стороне (насколько ее там удалось раскрыть) она находится лишь в 30 футах под поверхностью холма, на расстоянии 33 футов дальше к югу она уже лежит на глубине целых 37 футов от поверхности.

Рис. 9. Башня Илиона, ворота и руины большого дома; вид на север через траншею, которая проходит по всему холму. Вид на раскопки в мае 1873 г. 1– деревянный дом и склады доктора Шлимана; 2– каменный дом доктора Шлимана, упомянутый выше; 3– долина Трои и Геллеспонт; 4– башня Илиона

Эта хорошо замощенная улица заставила меня сделать вывод, что упомянутое большое здание некогда стояло в конце ее, на небольшом расстоянии к северо-востоку, и поэтому я немедленно послал 100 человек копать землю, которая лежит перед ним в том направлении. Я обнаружил, что улица на высоту от 7 до 10 футов покрыта желтыми, красными или черными древесными углями, смешанными с полностью обожженными и нередко отчасти остеклившимися фрагментами кирпичей и камня. Над этим толстым слоем руин я нашел руины большого здания, состоявшего из камней, сцементированных землей, которое я разрушил лишь настолько, насколько это было необходимо, чтобы расчистить дорогу с ее парапетами [70]. Продвигаясь таким образом в северо-восточном направлении, я обнаружил два больших проема для ворот, которые стоят на расстоянии 20 футов друг от друга, и в каждом из них – большой железный засов, который, несомненно, служил, чтобы запирать деревянные створки ворот; изображения засовов я привожу здесь. Ширина первых ворот составляет 12 ¹/ ₄фута; их образовывают два выступа боковой стены, один из которых выступает на расстояние 2 ¹/ ₂фута, другой – на расстояние 2 ³/ ₄фута; у обоих высота составляет 3 ¹/ ₄фута, ширина – 3 ³/ ₄фута. Мостовая из больших плит кончается у первых ворот, откуда до вторых ворот (на расстоянии около 20 футов) улица очень грубо замощена большими необтесанными камнями [71]. Возможно, мостовая стала неровной вследствие падения стен Большой башни, которая некогда должна была венчать ворота; о ее существовании со всей очевидностью свидетельствуют массы обугленного щебня глубиной от 7 до 10 футов, покрывавшие проход. Вполне очевидно, что дерево широко применялось при постройке этих стен; это ясно не только по огромному количеству древесного угля, но также и из того факта, что большие красные плиты на улице, хотя и выглядели новыми и прочными, когда были впервые обнаружены, очень скоро крошились, как только подвергались воздействию воздуха; это обстоятельство можно объяснить только тем, что они пережили страшный пожар.