Далеко от них, сломленное, умирающее, мирно отдыхающее глубоко под водами священного водоема существо, известное как К'ур, издало глубокий, отчаянный крик.

* * *

Велен вздрогнул, узнав голос, и опустил свою голову.

* * *

Орки Снежных Волков перепугались крика и теперь взирали на идеальный треугольник Ошу'гана.

"Предки рассердились на нас!" закричал молодой шаман. "Они сердиты, потому что мы позволили уйти Велену!"

Дуротан покачал головой. Он должен был упрекнуть юнца, но он решил поступить так в следующий раз, если кто посмеет снова сказать нечто подобное. А сейчас его сердце было переполнено печалью. Этот крик, прибывший из священной горы, был не воплем гнева. Это был мучительный рев, преисполненный горя, и Дуротану стало страшно, поскольку он не знал, что так оплакивали предки.

Глава 11

Нер'зул... Гул'дан. Два из темнейших имен, омрачающих историю моего народа. И все же, Дрек'тар говорит мне, что некогда Нер'зула почитали, даже любили, ибо он искренне заботился о народе, духовным лидером которого являлся. Сложно поверить этим словам, зная, кем стал Нер'зул, но я пытаюсь. Пытаюсь, потому-что хочу понять.

И все же, я пытаюсь изо всех сил... и не могу.

* * *

"Что?"

Гул'дан содрогнулся от яростного рева Нер'зула. Дуротан не отвел взгляд.

"Я отпустил Пророка Велена", - спокойно произнес вождь Снежных Волков.

"Твой приказ был - пленить его и остальных!" - голос Нер'зула повышался с каждым словом. Ведь это было так явно, так просто. О чем думал Дуротан? Отбросить эту возможность, как кость с обглоданным с нее мясом! Какие сведения смогли бы они получить от Велена? Какие же источники могущества можно было бы потребовать за него у сородичей?

Но размышления этими принижались пред вселяющей ужас мыслью о реакции Кил'джедена. Что он сделает, когда узнает, что Велен не был захвачен? Прекрасное создание было вполне довольно планом, когда Нер'зул изложил его. В гордости он своего замысла, уверенный в победе, Нер'зул даже осмелился предложить Кил'джедену Велена в качестве подарка. А что случится теперь? Осознание того, что он испытывал страх, а не просто досаду от дурных вестей, не ускользнуло от шамана

"Ты велел мне захватить их, и я это сделал", - отвечал Дуротан. - "Но нет чести в том, что враг сдается добровольно. Ты хочешь, чтобы мы были сильным народом, а не разрозненными кланами, но это невозможно, если мы не будем следовать нерушимому кодексу чести, который..."

Дуротан продолжал говорить своим грубым, глубоким голосом, но Нер'зул не слушал его боле. В это застышее мгновение он внезапно осознал, что Кил'джеден, возможно, не тот благосклонный дух, за которого себя выдает. Дуротан, стремяь подобрать слова для объяснения своего решения, не заметил перемену во внимании шамана. Но Нер'зул почувствовал на себе взгляд Гул'дана, и устрашился того, что Гул'дан мог заметить первые семена сомнения, зародившиеся у него в душе.

Что же делать? Как мне послужить своему народу?

Почему Рулкан больше не приходит ко мне?

Он моргнул и оставил раздумья, заметив, что Дуротан закончил говорить. Внушительных размеров вождь пристально созерцал шамана, ожидая, когда тот заговорит.

Как же разрешить эту ситуацию? Дуротан пользовался популярностью среди кланов. Если Нер'зул накажет Дуротана за принятое решение, многие непременно выскажут симпатию к клану Снежных Волков. Это создат разрыв в полотне, которое пытался сплести Нер'зул, неразрывное полотно объединенных орочьих кланов... Орду, так сказать. С другой стороны, если он простит Дуротана, это будет сильный и оскорбительный удар по тем, кто истово поддерживал его предыдущую точку зрения в том, что дренеи должны умереть.

Он не мог принять решение. Он уставился на Дуротана, который слегка нахмурился.

"Мой учитель столь поглощен гневом, что не может слова молвить", - раздался методочивый голос Гул'дана. И Дуротан, и Нер'зул обернулись к более юному шаману. - "Ты не подчинился прямому приказу своего духовного лидера. Возвращайся в свой лагерь, Дуротан, сын Гарада. Мой учитель вскоре пришлет письмо, извещая о своем решении".

Дуротан снова обратил взор к Нер'зулу, нелюбовь к Гул'дану отчетливо отразилась у него на лице. Нер'зул взял себя в руки и выпрямился, и теперь он нашел нужные слова.

"Прочь, Дуротан. Ты рассердил меня и, что еще хуже, то создание, которое столь благоволит нам. Вскоре я пришлю тебе весть".

Дуротан кивнул, но не двинулся к выходу. "Я принес тебе еще кое-что", - сказал он. Он протянул Нер'зулу небольшой узелок. Шаман принял его дрожащими руками, отчаянно надеясь, что Дуротан и Гул'дан сочтут это проявлением ярости, а не страха.