Раздраженный Ратлидж сделал вид, что не слышит.

Но Хэмиш находился в голове у самого Ратлиджа. И Хэмиш понимал, в чем Ратлидж только что признался Николасу.

Николас никак не мог оказаться убийцей. Иначе он не завоевал бы сердце Рейчел.

Один из первых уроков, который Ратлидж усвоил в Скотленд-Ярде, заключался в следующем. Любовь почти никогда не имела ничего общего с убийством. Жалость – да. Иногда сострадание. И даже милосердие – бывало. Но не любовь.

А в данном случае вопрос заключался вовсе не в том, любила ли Рейчел Николаса. Вопрос заключался в том, сильно ли Николас любил Рейчел.

Достаточно ли для того, чтобы защитить ее, как предполагал Кормак, или достаточно для того, чтобы с ее помощью защититься самому. Что выбрать? Куда склонялся Николас?

Пряча в тайник золотые трофеи, Ратлидж вдруг понял: Николас вполне мог включить в число покойников и себя самого – перед тем, как принял лауданум. Вот в чем его отличие от Оливии. Вот почему в коллекции не нашлось вещи Оливии. Она бежала через свою поэзию. Он слишком долго ждал, собираясь убить ее, – если убийца Николас и все произошло, как он думает. Оливия Марлоу уже нашла свои крылья огня.

Глава 18

Ратлидж вернулся в Боркум, погруженный в собственные мысли. Только заметив людей, сидящих за пивом на гостиничном крыльце, он вспомнил, что пропустил обед.

Хэмиш сказал, что ресторан в гостинице уже закрыт.

Его слова отнюдь не подняли Ратлиджу настроение.

Настало время опрашивать свидетелей: миссис Трепол, садовника Уилкинса, Рейчел, Кормака, Смедли, доктора Пенрита и доктора Хокинза. Показания нужно зафиксировать на бумаге, все обдумать и с их помощью двигаться дальше.

Но Боркум – деревня маленькая, где все суют нос в дела соседей. Если он начнет задавать вопросы местным жителям о Тревельянах и событиях, которые, возможно, связаны с тем, что его волнует, по деревне скоро поползут слухи. Если он начнет снимать официальные показания, все быстро догадаются, что его интересуют преступления, которые произошли много лет назад. Констебль Долиш и его вспыльчивый начальник имеют полное право возмутиться и пожаловаться на него начальству. Боулс набросится на него, как ураган, и потребует объяснить, зачем он перебудоражил всю округу и затруднил положение Скотленд-Ярда, у которого неприятностей и так хватает. А Кормак подключит высокопоставленных знакомых, и его обвинят в очернении памяти добропорядочных граждан и недоверии к боркумским стражам порядка.

Тогда придется открыть больше, чем он сейчас способен доказать. И все же Ратлидж знал, что он прав. Весь его опыт работы в Скотленд-Ярде, его интуиция, факты, в которых он был твердо уверен, указывали на череду хладнокровных убийств, которая растянулась на много лет. Убийца хитроумно проводил в жизнь свои зловещие планы и выходил сухим из воды.

Еще несколько дней…

Черт побери, со свидетельскими показаниями придется подождать! Если он поспешит, он может все испортить.

Ратлидж помрачнел; перепадом в его настроении тут же воспользовался Хэмиш. Он бушевал у Ратлиджа в голове, и Ратлидж заставлял себя не слушать его.

Что ж, отлично! Если придется подождать, он подождет до тех пор, пока наконец не познакомится с местным инспектором Харви и не выяснит, куда дует ветер. Возможно, кое-какие его планы придется изменить.

Продолжая размышлять о том, что делать и с кого из местных жителей лучше начать, как строить допрос, чтобы никто ни о чем не догадался раньше времени, Ратлидж не глядя обошел человека, который спускался по лестнице с таким важным видом, словно ему принадлежала вся гостиница. Кроме того, оставалось неясным, что случилось с бумагами Оливии. Архив необходимо найти, и как можно скорее…

Вдруг до него дошло, что встречный остановился, прищурился и злобно смотрит на него в упор. Ратлидж поспешил отогнать свои мысли и вскинул голову.

– Ратлидж? – сурово осведомился незнакомец. – Инспектор Ратлидж?

– Да, я Ратлидж.

– Инспектор Харви, – так же сухо ответили ему. – Я пришел, чтобы поговорить с вами.

Ратлидж выругался про себя. Харви появился очень некстати. К тому же у него раскалывалась голова, что едва ли поможет в беседе со вспыльчивым жителем Корнуолла. Он повел нового знакомого в тот зал, где они беседовали с Чемберсом.

– Здесь нам никто не помешает, – сказал он, придерживая дверь. А про себя добавил: «И мне дополнительное очко, мы на моей территории». Судя по всему, небольшая фора ему сейчас не помешает.

Харви последовал за ним, по-прежнему пыхтя и отдуваясь.

Он оказался широколицым, не высоким и не низким, крепкого телосложения человеком, с красным лицом и редеющими черными волосами. Судя по выражению его лица, он тоже привык настаивать на своем. Здесь его территория, и он привык к тому, чтобы с ним считались и выполняли его приказы. Ратлидж подумал: вряд ли в такой глуши часто дела привлекают к себе внимание Лондона. Преступления, которые здесь совершаются, вполне можно поделить между полицейскими и местным магистратом.

Короче говоря, беседовать с Харви нужно осмотрительно.