Читаем полностью

– Сердечный приступ, – отозвался Лам-ка. – У них у всех повреждены сердечные клапаны от резкого скачка давления крови.

– Их надо срочно в реанимацию! – буркнул Артём, склонившись над своим «параллельным отцом», который ещё не стал отцом.

– Я попробую подлечить их.

– Ты же… – Кузьма хотел сказать: «негуман», но сдержался.

– Я, конечно, совсем не врач, – седой собеседник появился вновь, – однако немного разбираюсь в человеческой физиологии. Приходилось в своё время постигать азы биологической конституции человека.

Лам-ка бросил взгляд на Зари-му.

Девушка смутилась.

– Он мне помогал… еду синтезировал…

Артём выпрямился.

– Екатерина будет жить?

Седой «призрак» Лам-ки расплылся дымком, растаял. Из воздуха прилетел его ставший тонким и ломким голос:

– Не знаю.

Раскрылся кокон соседнего кресла. На гостей исподлобья глянул зелёный от пережитого сердечного приступа Хасид Хаджи-Курбан.

– Спасатели?

Артём и фон Хорст обменялись короткими взглядами.

Филипп Ромашин, сидевший до этого момента на корточках возле сына, поднялся.

– Вы?! – изменился в лице Хасид. – Какими судьбами?!

– Я опоздал, – тихо произнёс Филипп. – Появись мы на минуту раньше…

– Никто не знал, что здесь происходит, – мрачно сверкнул глазами Селим. – Хотя, в принципе, можно было догадаться.

– Что с ними? – кивнул на друзей Хасид.

– Нечто вроде инфаркта.

Лицо полковника сделалось мучнисто-бледным. Он с усилием выпростался из кресла, прислушался к своим ощущениям. На лбу выступили капли пота.

– Ханна олалла… чёрт! Никогда ничего не болело…

– Вы коснулись разворачивающегося хронозеркала, – сказал Артём. – Лам-ка еле успел нейтрализовать горловину мёртвой хронодыры.

– Какой?

– Эти хронозеркала – «мертвяки». Назад они выпустили бы одни трупы.

– Мы так и подумали. С обычными хронозеркалами охотиться за нами нет смысла.

– Ну почему же? – хмуро возразил фон Хорст. – Вы застряли бы внутри зеркала на какое-то время, и охотники успели бы окружить шар, а потом расстрелять вас в упор. Разве, кроме шаров, за вами никто не гонялся?

– «Каракатицы». – Хасид заметил взгляды собеседников, добавил: – Это местные пограничные корабли. У них есть оружие, с которым наша защита не справляется.

– Вот они бы вас и накрыли. Хотя «мертвяки» лучше.

Лежащий навзничь Кузьма зашевелился, открыл глаза.

Хасид наклонился над ним, но сил не хватило, и он опустился на колени. Филипп присел рядом на корточки.

– Дед… – проговорил Кузьма едва слышно. – Там Катя…

– Лежи, тебе нельзя двигаться.

– Катя… – настойчиво повторил Кузьма, поднимая голову и ища глазами кресло девушки. Заметил Артёма, замер.

Артём приблизился.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

– Я тебя где-то видел…

– В зеркале, – кивнул Артём серьезно. – Я сын Кузьмы Ромашина, родившегося в другой Ветви Вселенной.

– Не понял…

– Потом объясним. – Филипп и Хасид помогли внуку сесть. – Мы перенесём тебя в медотсек.

– Не надо. – Кузьма вцепился в руку друга, с трудом встал, поковылял к креслу Кати, по-прежнему не подающей признаков жизни. – Она… умерла?

– Нет, – ответил невидимый Лам-ка. – Она в коме. Я подлатал её сердце, но моих знаний не хватает, чтобы произвести качественное лечение. Нужны какие-то реанимационные мероприятия.

– В таком случае мы возвращаемся, – твёрдо сказал Филипп.

– Одну минуту, – сказал Селим. – Лам-ка, сколько она может продержаться в таком состоянии?

– Я понизил температуру тела и могу контролировать жизненно важные функции несколько часов.

– Тогда у меня предложение: давайте уничтожим этот грёбаный завод хронозеркал над Юпитером. И вернёмся.

– Не стоит рисковать… – начал Филипп.

– Лам-ка сделает это без нашего вмешательства.

– Попробую, – ответил гиперптеридский робот вежливо. – Хотя понадобится пара часов для анализа ситуации.

– Подождём? – Селим посмотрел на мужчин.

Те в свою очередь обратили взоры на Кузьму, прижавшегося к Кате.

– Я за возвращение, – тихо проговорила Зари-ма, с состраданием глядя на «будущего отца её мужа».

– Нет! – невнятно произнёс Кузьма.

Все замерли.