Читаем полностью

Елена Николаевна Крюкова

Ты не дашь, Ты не дашь мне вот так умереть.Я не сделал ни капли для люда земного.Я не видел ни зги — ночью больно глядетьВо чугун перевернутый неба больного.Но я в небо глядел.Сколько было там звезд!Невесомые рыбы там плыли, играли…Здесь — в морозе, у булочной, стыл песий хвост,В богадельнях, крича, старики умирали.Я рванулся — туда, во глухое село,Где скелеты коров бились в ребра сарая!Там мне бабка шепнула: «Эх, милай, прошлоЭто время Твое! Без Тебя — умираю…А бывалочи, в честь я певала Твою,Золотой мой Христе! Нынче время другое…»И хрипела: «Нет рису, чтоб сделать кутью…»И мертвело в окне поле снега нагое.И солома на крыше под ветром плеласьВолосами седыми!…Довольно пожили.Я не Бог ваш Христос,я не Царь ваш, не Князь.Я, как эта старуха, сам лягу в могиле.Не прошу Воскресенья. Хочу так истлеть —Как они, во гробах, ледяным постояльцем…Но не дашь, ты не дашь мне вот так умереть —Я не сделал счастливыми горьких страдальцев.Я девчонке-детдомовке не был отцом.Я землистого зэка не спас от побоев.Я с иконы глядел гладкокожим лицомНа лицо инвалида, от взрыва — рябое.Мне — младенцев суют! Мне — все свечи горят!…Не суют. Не горят. Проклинают. Хохочут.Разрывают на тряпки мой грозный наряд —Плащаницы туринской январские ночи.Не могу вас спасти! Жизнь отпита на треть.Никому не помог.От бессилия — вою.Но не дай, ты не дай мне вот так умереть —С махаоньим созвездием над головою, —А пусти меня в смрадную темень избы,Где над кошкою плачет столетняя бабка!И укрою я плечи костистой судьбыШалью кроличьей — ведь перед вечностьюзябко.

ПОЦЕЛУЙ ИУДЫ

Снег власы разметал.Поближе подойди.Давно тебя я ждал —С рукою, на грудиЗажавшей тот мешок,Где серебришко — бряк!Ну — с пятки на носок —Поближе, ближе шаг.Ты смерть мою купилПо гривне? По рублю?А я тебя — любил.А я тебя — люблю.Всем суждены кресты.Полно гвоздей, досок.Ох, исказнишься тыЗа тот тугой мешок.Ну, ближе! ПоцелуйТвой жабий, ледяной…Задрыга, смерд, холуй.Мальчишка мой больной.