Читаем полностью

* * *

…И встал огонь — ночь до краев наполнил!И полетел с небес горячий град!Я, голову задрав, себя не помнил.Меж мной и небом не было преград.Жужжали звезды в волосах жуками.Планеты сладким молоком текли.Но дальше, дальше уходило пламяСпиралодиска — с высохшей земли.И я упал! Сухой живот пустыниЖивот ожег мне твердой пустотой.Звенела ночь. Я был один отныне —Сам себе царьи сам себе святой.Самсебе Боги сам себе держава.Сам себе счастье.Сам себе беда.И я заплакал ненасытно,жадно,О том, чего не будетникогда.

БАРЖА С КАРТОШКОЙ. 1946 ГОД

Нет для писания войныНи масла, ни глотка, ни крошки…По дегтю северной волны —Баржа с прогнившею картошкой.Клешнями уцепив штурвал,Следя огни на стылой суше,Отец не плакал — он давалСлезам затечь обратно в душу.Моряцкий стаж, не подкачай!Художник, он глядит угрюмо.И горек невский черный чайУ рта задраенного трюма.Баржу с картошкой он ведетНе по фарватеру и створу —Во тьму, где молится народВойной увенчанному вору.Где варят детям желатин.Где золотом — за слиток масла.Где жизнью пахнет керосин,А смех — трисвят и триедин,Хоть радость — фитилем погасла!Где смерть — не таинство, а быт.Где за проржавленное салоМужик на Карповке убит.И где ничто не воскресало.Баржа с картошкою, вперед!Обветренные скулы красны.Он был фрунжак — он доведет.Хоть кто-нибудь — да не умрет.Хоть кто-нибудь — да не погаснет.Накормит сытно он братву.Парной мундир сдерут ногтями.И не во сне, а наявуМешок картошки он притянетВ академический подвалИ на чердак, где топят печкуПодрамником! Где целовалНатурщицу — худую свечку!Рогода драная, шерстись!Шершаво на пол сыпьтесь, клубни!И станет прожитая жизньБезвыходней и неприступней.И станет будущая больГромадным, грубым Настоящим —Щепотью, где замерзла соль,Ножом — заморышем ледащим,Друзьями, что в виду холстаНад паром жадно греют руки,И Радостью, когда чистаДуша — вне сытости и муки.