0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

— Да, там грустная история, — продолжил Чанмин. — Я был слугой в богатом английском доме. Меня, еще ребенком, привез из путешествия отец семейства, охотник на вампиров и оборотней. Спас, кстати, от стаи вервольфов. Анджела — так звали среднюю дочь — была младше меня на три года. Мы скоро подружились, хотя взрослые косо посматривали на наши отношения: прекрасная аристократка якшается с «уродливым китайчонком»! Но ей было все равно. Я с ней учился читать, считать, мы фантазировали о дальних странах и мифических созданиях. Постепенно дружба переросла в любовь. Но мы понимали, что эти чувства — обречены. Я не позволял себе прикасаться к ней, чувствуя себя недостойным. Мне хватало только ее взгляда и голоса. А в шестнадцать лет ее решили выдать замуж. Незадолго до церемонии она позвала меня в свою комнату и скинула с себя ночную сорочку, сказав: «Пусть муж обвинит меня в том, что я уже не честная девушка, но мою девственность должен забрать ты!» Правда, Дже, ты сам все слышал. Не переспал я с ней. Надел обратно сорочку и робко поцеловал в губы. Такое ничтожество, как я, не имело права взять столь драгоценный подарок. Поцелуй сам по себе был дерзостью…

— И она вышла замуж? — спросил Джеджун.

— Да, вышла. И осталась жить в доме отца. Я видел, как Анджела родила сначала одного сына, потом второго. Она была верна мужу телом, но ее сердце все равно принадлежало мне. И я знал, что состарюсь рядом с этой семьей, находя главное удовольствие в том, чтобы поговорить с Анджелой, коснуться ее руки, поиграть с ее малышами… Но не вышло. Ей было всего двадцать, когда в Англию приехал могущественный вампир, которому отец Анджелы отсек правую руку. Вампир хотел отомстить. И он устроил в поместье кровавую баню. Анджела умерла на моих глазах. А меня этот вампир пощадил — сделал таким же, как он сам. Вместо смертных господ я обрел это чудовище. Вот такая прелестная история. — Чанмин наконец поднял голову и горько улыбнулся. — Я не лучше тебя, Дже. Ты страдал по Юно, не подпуская к себе других альф. А я любил девушку, на которую не мог претендовать. И недавно я встретил ее точную копию. Ее даже зовут Анжеликой. Но похожа она оказалась только внешне.

— Получается, ваш господин убил вашу любимую? — сочувственно произнес Джеджун. Его сердце заполнила жалость. А у многих омег, как и у женщин, это — лучшая приправа для любви. Ах, какой несчастный молодой человек! Надо срочно окружить его теплом и заботой.

— Да. А еще заставил меня спать с другим своим слугой. Решил, что из нас получится забавная парочка. Никто даже не спросил меня, испытываю ли я влечение к мужчинам. А теперь — самое смешное. Угадай, Дже, как выглядел тот человек. — Джеджун пожал плечами. — Юно. Нас с тобой обоих лишил девственности Чон Юно. Вон сколько всего у нас общего… Вообще хороший был парень, добрый. Погиб давным-давно.

— У вас была… очень тяжелая жизнь, — сказал Джеджун, удивленно глядя на Чанмина. Кто бы мог подумать, что этот красавец когда-то считался уродом, этот нахал подобострастно прислуживал аристократам, этот бесстыдник стеснялся прикасаться к любимой девушке? Джеджуну захотелось узнать его получше. Не слышать лжи, сорвать маску.

— Да, есть немного. Но теперь все будет лучше. Я похороню Анджелу в своем сердце и перестану ненавидеть господина, тем более, что его здесь нет.

— «Здесь»? — переспросил Джеджун. — Вы тоже не из этого мира, да?

— Нет, не из этого, — признал Чанмин. — Да какая разница, откуда я взялся? Теперь-то я тут. Как и ты. Как еще четыре ушлепка.

— А в своем мире вы на бандитов не работали?

Чанмин отрицательно покачал головой.

— Я бандитов контролировал. И не только бандитов. Я был, так сказать, региональным менеджером у своего господина. Сначала специализировался на Индии, а с конца девятнадцатого века — на России. Еле выжил в революцию. Большевики вампиров истребляли, аристократией нас считали. Ха! При моем-то происхождении… Пришлось лизать задницу новому правительству, иначе господин открутил бы мне башку. Потерять такой большой регион…

— Все будет хорошо, — сказал Джеджун, неловко погладив Чанмина по плечу. На ум вдруг вернулась уже вертевшаяся там мысль о разнице в биологическом возрасте. Анджеле было двадцать, когда тот вампир убил ее и обратил Чанмина; Чанмин был на три года старше девушки… «Ему двадцать три, — понял омега. — Ему всегда двадцать три года.»

— О чем задумался? — поинтересовался Чанмин. — Чего так уставился на меня, как будто впервые видишь?

— Вы были совсем молодым, когда «умерли», — тихо ответил Джеджун.

— Да. Теперь будешь считать меня ребенком?

— Нет, конечно! Вы ведь революцию в России помните…

— Я и Великую французскую застал. — Чанмин внезапно дернул Джеджуна за руку, заставив его сесть на свои колени. Омега хихикнул и хотел слезть, но вампир удержал его, обняв за талию. — А может, Хичоль прав? Будешь моим ангелом?