0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

— Парни, — подал голос Ючон, — она спрашивает, кем я работаю. Вот кем? Не скажу ведь, что артист. Может, я директор фирмы?

— Писатель, — подсказал Джеджун. — Это круто и загадочно.

— Писатель, — согласился Ючон. — Возвышенность и ум. Оправдывает алкоголизм и сексуальную распущенность.

— А откуда эта девушка узнала про твою страницу на «Фэйсбуке»? — поинтересовался Юно. — Ты же там под чужим именем.

— Я сам дал ей адрес, — ответил Ючон. — Наверное. Просто из головы вылетело. О! Она в восторге. Пишет: не думала, что писатели бывают такими мужественными.

— Видимо, ты ее поразил в постели, — улыбнулся Джеджун. — А та гольфистка, помнится, жаловалась. Ну и дура. Вон даже мексиканка оценила, они там девчонки горячие!

— Тебе Шинэ жаловалась? — обалдел Ючон. — Ты мне друг или что? На фиг ее нытье выслушивал?

— Он придуривается, не трепался он с твоей девушкой, — сказал Юно, гладя Джеджуна по голове. — Я его знаю, как облупленного. И все же, Ючон, как ты мог дать адрес своей страницы посторонней женщине? Хорошо, теперь мы понимаем, что она не твоя фанатка. Но познакомившись с ней, ты думал, что она знает тебя как певца!

— Еще актера и композитора, — важно добавил Ючон. — Ну, я правда не помню, чтобы говорил про страницу. Может, она случайно увидела, когда я ее на телефоне открыл. И хорошо, что так вышло. Элена — шикарная! Вам, ребята, такое и не снилось. Особенно тебе, Юно. Ты у нас лошара в личной жизни.

— Я ему опять по башке дам, — предупредил Юно.

— Я вам подерусь, засранцы! — закричал Джеджун. — Нет, ну ладно еще когда мы втроем сваливали. Согласен, тогда можно было и сцепиться. Но сейчас-то чего?

— А я виноват, что он хам? — Юно жестом указал на Ючона. — Джеджуни, ты почему его не воспитываешь?

— Я же не его мама, и слава Богу, — ответил Джеджун. — Страшно представить, что чувствует бедная женщина, глядя на это чудовище.

— Мама мной гордится, вообще-то, — заметил Ючон.

— Это она просто тебя боится и сказать не может, какое ты чучело, — ласково пропел Джеджун, поудобнее укладываясь на лидере. — Хорошо, что у тебя младший брат есть, хоть на кого-то можно надеяться.

— Кстати, Элена спрашивает, сможем ли мы увидеться через месяц, — объявил Ючон, который определенно интересовался виртуальной беседой больше, чем реальной. — А вот пущусь во все тяжкие, загуляю. Да!

— Юнни, он у нас совсем дебил? — спросил Джеджун. — Мы альбом записываем, готовим тур. А он к бабе в Мексику собрался.

— Точно, тупанул, — отозвался Ючон. — Через три месяца. И молчите оба, к тому времени весь промоушен сто лет как закончится.

В комнату прошел какой-то мужчина, спросил, есть ли в ванной шампунь от перхоти, и снова скрылся.

— Это кто был? — удивился Ючон.

— Не знаю, — развел руками Джеджун. — Вчера приперся на вечеринку. Кажется, с Сокчоном… А, нет. Он приперся с мужиком, которого притащил Сокчон.

— У тебя не квартира, а проходной двор, — укоризненно заметил Ючон.

— Ага, но так же весело, — ответил Джеджун.

Из спальни вылезли Кюхён и Чанмин. Первый был еще совсем сонный, а второй уже вовсю излучал бодрость, роясь в своем телефоне.

— Смотри, снова тот двойник, — сказал Чанмин, толкая друга. — Пишут, что зарегистрировался в «Твиттере» под именем хёна и выложил это фото! Хорош отпираться, одно лицо же, признай!

— Который из двойников? — встрепенулся Джеджун. — Мелкий, сначала мамке прикол покажи, а потом уже друзьям!

— И папке, — присоединился Юно. — Родители жаждут юмора, а то у нас тут только Ючон с романтикой на пустом месте.

Чанмин хотел повиноваться, но Кюхён немедленно проснулся от услышанной новости и сам схватил телефон в руки. На экране был Джеджун, который, мило улыбаясь, обнимал одной рукой темноволосую девочку лет пяти — она, собственно, и делала фото с помощью фронтальной камеры.

— Совсем не похож, — повторил Кюхён, начиная держать курс на кухню.

— Тут еще и наша мелочь, — изумленно произнес Ючон. — И чужая мелочь. Одуреть, а у тебя генсек ООН где-нибудь за диваном не завалялся?

— Ну фиг знает, посмотреть надо, — сказал Джеджун. — Может, и твоя Элена где-нибудь дрыхнет.

Кюхён, даром что еще полминуты назад представлял собой практически зомби, сообразил, что для выяснения нового номера коллеги надо позвонить в Китай. Разумеется, Ханген его знал. И вот, через пять минут после лицезрения фото Джеджуна с Сильвией, Кюхён уже набрал номер новоявленного вампира. Только ответил ему… он сам.

— Перезвоните позже, хозяин аппарата занят, — услужливо сообщил монах.

— Кюхён? — спросил человек с тем же именем.

— Да, это я, — ответил монах, который сперва не узнал собственный голос по телефону.

— А скоро Хичоль ответит? Поговорить надо, — сказал певец. — Моется, что ли? Моется он по три часа.

— Кюхён, — вдруг догадался монах. — Это ты? Нет, Хичоль просто ушел и забыл телефон.

Повисла неловкая пауза, в течение которой артист пытался понять, как его собеседник может быть столь спокоен.

— Ты знаешь, кто ты? — наконец удивленно произнес он.

— Знаю, — доброжелательно ответили на другом конце линии. — Спасибо.

— За что? — поинтересовался певец.