1

Смерть - не всадник. Она – монумент из тела каждого человека на этой планете. Панацея от боли, ждущая за каждым углом, пропитавшая любой предмет. Она тихо шептала: «Я тут!» - из бутербродов с подтухшей сальмонеллезной курятиной, из вкусовых добавок, способных парализовать сердечные мышцы, садовых инструментов, слов, детских атакующих гормонов. Она смотрела на тебя сквозь снайперский прицел на тысячах перекрестков, с пенсионного аттестата и со скальпеля бюджетного врача на половине ставки, мечтающего не вылечить тебя, а купить новый траханый рекламируемый гаджет, без которого вся жизнь – не жизнь.

Ей были не важны твоя группа крови и сексуальная ориентация, она просто собиралась забрать всех ныне живущих целиком, со всеми их мечтами, перспективами и надеждами, всегда преуспевая, всегда получая желаемое.

Как единственное лекарство от всего этого ужаса.

58

- Так, малой, теперь ты созрел для головной боли?

- Шин, мать его, что может быть хуже? Наливай, иначе я прямо сейчас убью себя об стенку.

- Хуже? Да нет, чадо, только лучше во всех отношениях! Ты же сам ратовал за династическое правление? Давно сбылась твоя мечта! На, получи! Осуществлена и доработана креативными экономистами и талантливыми маркетологами. Только занюхай вирта, нервная система, она полюбэ не казенная.

Молох в самые первые секунды своего деспотизма приговорил все без исключения земные летательные аппараты к бездействию. Ничто не могло подняться в воздух больше чем на два метра без его разрешения. Механический нарушитель сжигался к такой-то матери в случае, если живой экипаж не подвергался опасности.

- Дядь Шин, чья это была идея?

- Странный вопрос. Твоего папэ, чья еще. Гений, оно и есть – гений.

В мире боли, страха, голода и неминуемой мучительной смерти царили пять внегосударственных корпораций.

McDonalds гарантировал твою сытость. Твою и твоих детей. В обмен на безусловную преданность твоего тела.

Apple. Даровал тебе кибернетическую свободу. В обмен на свободу физическую. Твою и твоего тела.

Google гарантировал твою независимость в любых информационных потоках. В обмен на пожизненную преданность твоего тела.

Lufthansa каким-то образом выкупила у Молоха право парить в в небесах. Она гарантировала тебе и твоим потомкам право летать. Цена? Ты сам. Твое тело. Forever.

Universal Medicum давала тебе шанс тупо выжить. После предоставления в ее полное пользование твоего тела и тел всех твоих наследников до десятого колена.

Чего греха таить, очереди на продажу образцов в собственность корпораций заканчивались десятизначными цифрами. Все население планеты без исключения пробовало себя в этой лотерее, зная, что выиграют лишь единицы.

Но овчинка стоила метаний и любого гладиаторства.

Приз обещал быть просто на редкость сказочным.

Какой родитель не отдаст свою толстеющую и почти бесполезную тушку на заклание во имя вот тут на руках агукающего потомка? Есть чикатилы, но это не норма даже в мире воинственных рефлекторных приматов.

Стоит взрослому человеку пригрозить безопасностью его отрока, и он почти мгновенно и весь без остатка - твой. Без сомнений, без колебаний, закон природы делает все за тебя. Жмем профит? Да, без базара!

Чисто животный примитивный инстинкт, казалось бы, а фурычит в полный рост, хрен докопаешься. Мамы подставляют очко, папы щербатят пасть, все в норме, как по писанному.

И так - до бесконечности.

Ваш покорный слуга имел честь непрерывно блевать на консоль управления эсминцем.

Пап. Спаси меня, пжалста.

Потому что я не смогу как ты, прости уж засранца, я не так уж крут, как бесчувственный ты.

Или дай мне свой вселенский тынч, ты же неспроста все это задумал.

Потому что мои глаза мне больше не принадлежат, они больше не могут смотреть, только льют соленое море, из которого все мы когда-то вышли рыбами, птицами и прочими порченными инфузориями, мать ее, туфельками.

Дай мне меч, Гюнтер, етить твою медь, фон, суко, Бадендорф, чтобы сразить это нечто категорически навсегда.

Пап. Пожалуйста, а? Иначе на кой хрен ты или я?

Сказать, что я бежал от реальности? Да. По моим желтым дорожкам найти ссущего – проще некуда.

Нас не этому учил Велвел Меламед, но уж слишком много всего случается на местах, отличных от сказок бабушки Туве. Я б не поверил, не пробей я камеры Молоха на тру визуал.

Да, наши корабли-инвесторы по твоей личной инициативе старались изъять максимальное количество детей грудного возраста из ада, но родители прятали их от нас, берегли для жертвоприношения Баалу. Твердо зная, так – надо. Для ребят так будет лучше. Кому не знать, как папам с мамами?

Кто я теперь, о всеподозревающий Гюнтер фон Бадендорф, мой отец, мясник, единственная жертва и мессия? Как мне жить дальше с этим? Дай ответ, умоляю, потому что только гранит, из которого сделано твое беспощадное холодное сердце, может воспринять весь это ужас и не расколоться вдребезги.

Где ты, папа. Вернись, потому что именно сейчас ты так нужен мне…

59

Не молитесь ни в горе, ни в радости. Бесполезное дело.

60

Я – Антихрист, пришедший вам во плоти.