1-12) Сносхождение (4 сент. 2017 г. + предисловие)

- С вас 10 шиллингов 9 пенсов, сэр, - произнёс чей-то незнакомый голос. - Дождитесь меня у кассы.

Глаза понемногу привыкли к окружающему приглушённому свету, сочившемуся сквозь мутные разводы на окнах. Я увидел мужчину среднего роста в клетчатой жилетке поверх рубахи с манжетами. Он перезаряжал вспышку старинного фотоаппарата, который, видимо, и ослепил меня. Это всё объясняло. Но вот, что странно: я не помню, как здесь оказался.

- Пройдите, пожалуйста, к кассе, сэр, - вежливо, но настойчиво повторил усатый мужчина.

Я послушно проследовал в указанном мне направлении. Прошёл вдоль обитых деревом стен, остановился в двух шагах от дверного проёма и вдруг почувствовал себя не в своей эпохе, и даже не в своей стране. Вокруг всё было таким… британским. Насколько я мог судить.

Молодая девушка в зелёном платье в пол у старинного кассового аппарата посмотрела на меня и, поймав на себе мой растерянный взгляд, приветливо улыбнулась.

Я, похоже, и правда был в Британии. И не просто в Британии, а той что вдохновляла Конана Дойля на рассказы о Шерлоке Холмсе. Всё казалось таким правдивым и живым. Но как я мог в миг очутиться в совершенно другом месте и времени? И куда делась машина, что несколько мгновений назад влетела в меня на всей скорости?

 

 

«Сносхождение»

Автор: Александр Зиненко

1 серия – «Темпирова Воронка»

{4 эпизод – «Застывшие воспоминания»}

(Вторая редакция от 13 июля 2017 г.)

Я прошёл мимо двери, на которой красовались сразу несколько замк'oв. Видимо, этот старомодный фотоаппарат, который с шипением и грохотом производил какие-то немыслимые для нынешнего времени чудеса, хозяин завёл совсем недавно, и подобно молодой любовнице обхаживал с трепетом и воодушевлением.

Из подсобного помещения по узкому коридору я вышел в основной зал магазина, и на душе вдруг стало так уютно: медовые лучи закатного солнца, словно тюль висели на окнах просторного магазина, а запахи сухих полевых цветов на прилавке в каждом вдохе пробуждали едва уловимые пряные воспоминания о детстве, которые от любого неосторожного выдоха бесследно растворялись в аромате мягкого слоёного дерева, исходившего от мебели.

За длинным прилавком со столовыми приборами старший брат отвешивал младшему подзатыльники. При виде меня они, насупившись, как гвардейцы у ворот Букингемского дворца, опустили руки по швам и вытянулись в струнку, но стоило мне отвернуться, как младший резким движением вернул непрошеное своему обидчику.

Девушка на кассе посмотрела на меня и поспешно перевела взгляд на книгу, чтением которой была увлечена. Так мне показалось на первый взгляд, но потом я заметил, что она чересчур хаотично разгуливает по строкам взглядом и слишком часто перелистывает страницы. И я понял, что она не умеет читать.

В те времена иметь начитанного продавца было верхом престижа, к сожалению, позволить себе это могли далеко не все, поэтому чаще прибегали к таким маленьким хитростям, чтобы повысить статус своего магазина. Книга за прилавком была сродни диплому об окончании высшего учебного заведения в наши дни. Как и диплом, она говорила окружающим, что её обладатель наделён невероятной способностью - сидеть на одном и том же месте, как минимум, 5 лет к ряду. Все остальные заслуги, вроде грамотности и прилежания, были ничем иным как побочным эффектом от долгого пребывания в сидячем положении: подобно засиженной ноге или затёкшей шее.

Я заметил, что на меня с любопытством из-за девушки выглядывал среднего роста парень в длинном зелёном плаще с узкими плечами, овальным лицом, усами и бакенбардами, в котором я, признаться, не сразу узнал самого себя. За спиной у девушки висело зеркало, которое горделиво взирало на покупателей издалека.

Несмотря на это обстоятельство, оно с усердием старалось передать счастье, что приносила посетителям новая покупка. Но, увы, это удавалось не всегда, и покупатели с недовольством отворачивались от него.

Я никогда раньше не носил усов, а тем более бакенбард, поэтому в растерянности застыл на месте, ожидая, что этот момент, как голодный медведь, скоро пройдёт мимо, если решит, что я мёртв.

Как странно осознавать, что внешне ты оказался другим человеком, зная, что внутренне ты остался прежним. С этой мыслью я стал пристально разглядывать свой новый облик, но девушка у кассы, подняв на меня мимолётный взгляд, решила, что я заигрываю сам с собой, и своей широкой улыбкой вогнала меня в краску. В попытке доказать её неправоту, я скованными движениями отвернулся к окнам. Но даже после этого я спиной чувствовал, что она надо мной смеётся.

Чтобы отвлечься от этой мысли, я стал разглядывать развешанные на стенах фотографии в рамках. Все люди на них, от мала до велика, не отличались особой оригинальностью: они безэмоционально глядели куда-то перед собой. Это вызывало какое-то ёрзающее чувство: тот непроходящий дискомфорт, который ощущаешь, надев колючий свитер на голове тело.