1:35 ночи

В душе он с трудом стоял на ногах, так что пришлось опереться о стену, чтобы не поскользнуться и не упасть. Он полил спину горячей водой, надеясь, что это хоть немного поможет от чего-нибудь. Распухшие руки всё так же не чувствовали ни тепла, ни воды.

Измождённый геркулесовыми усилиями, в которые превратились раздевание и приём душа, Стэнли надел первую попавшуюся футболку и пижамные штаны. Превозмогая боль, он сунул в рот таблетку антибиотика, запил её парой глотков воды и рухнул на кровать.

Проснувшись и попытавшись встать, он тут же упал на пол. Его правая нога больше не держала его вес. Едва он попытался встать, она сложилась под ним, словно в ней не было ни мышц, ни костей. Присев на пол, Стэнли пощупал правое бедро, но ничего не почувствовал. Он хлопнул по нему ладонью, потом изо всех сил хватил кулаком. Всё равно ничего. Да и рука, которой он бил по бедру, тоже онемела. Что с ним вообще происходит? Началась какая-то дегенеративная болезнь, из-за которой он всю оставшуюся жизнь проведёт в инвалидной коляске? Но если это болезнь, то не слишком ли быстро она развивается? Может быть, визита к медсестре было всё-таки недостаточно и надо попросить Мелиссу записать его ко врачу? Ему явно надо обратиться к какому-то специалисту. Даже если врач причинит ему боль, хуже, чем сейчас, всё равно не станет. Неужели он, как и отец, слишком долго медлил, и сейчас уже слишком поздно?

С огромным трудом Стэнли развернулся, опёрся руками о кровать и сумел встать. Шаги его были медленными, он волочил за собой правую ногу и в основном заставлял работать левую.

Сколько он уже времени ничего не ел и не пил? Стэнли не помнил. Воды. Надо хотя бы выпить воды. Он доковылял до кухни, всё ещё чистой благодаря Мелиссе, и достал из шкафа стакан. Наполнив его водой из-под крана, он сделал глоток.

Нестерпимая мука. Казалось, словно он не пьёт воду, а глотает битое стекло. Стэнли склонился над раковиной и выплюнул воду; она была розовой от крови. Он думал, не стоит ли разогреть немного супа, но если уж он даже пить не может, то есть не сможет тем более. Сама мысль о том, что придётся глотать что-то горячее, была невыносима.

Зазвонил телефон, и Стэнли с ужасом понял, что оставил его в спальне. Он потащился в сторону кровати; телефон трезвонил ещё долго, но к тому времени, как Стэнли до него добрался, уже стих. На экране он увидел надпись: «Пропущенный звонок: Мама». Стэнли отлично знал, что, если не перезвонит ей сразу же, она решит, что он умер.

– Алло? Стэнли? – Она ответила после первого же гудка.

– Привет, мам. – Стэнли пытался говорить нормально, но голос звучал хрипло, а в конце вообще сорвался на писк.

– Что с твоим голосом?

– У меня все это спрашивают.

Он лёг на кровать, чтобы поговорить. Сидеть – это лишняя трата сил.

– Мелисса вчера вечером приехала забирать детей после того, как навестила тебя. Сказала, что ты ужасно выглядел.

– Рад слышать.

Просто замечательно. Даже мама и сестра обсуждают, какой же он неудачник.

– Это не шутки, Стэнли, – мама говорила строгим тоном, который освоила, когда ругала его в детстве. – Она считает, что тебе надо сходить к врачу.

– Я сегодня утром сходил в клинику, мам. Медсестра выписала мне рецепт на таблетки. Они просто ещё не подействовали как следует. У меня всё будет хорошо.

Он на самом деле уже и сам не верил, что ему будет хотя бы приблизительно «хорошо», но не хотел пугать маму. Она таких страхов и тревог натерпелась, когда болел папа, что заслужила спокойно прожить остаток жизни.

– Ещё Мелисса говорит, что тебе надо чаще выходить из дома, видеться с людьми. Ну, когда тебе станет лучше, естественно. Она говорит, что тебе одиноко.

– Скорее всего, она права. Мне просто тяжело. Я ещё не забыл Эмбер.

К горлу, и без того болевшему, подкатил комок. Да, вот именно этого ему и не хватало. Расплакаться перед мамочкой.

– Конечно, ты её не забыл, милый! Прошло всего две недели. Но со временем твоё сердце заживёт, и ты встретишь кого-нибудь ещё. Кого-нибудь, кто ценит тебя таким, какой ты есть. Да, я предвзята, но я никогда не считала, что Эмбер тебя достойна. Знаешь, я никогда не думала, что буду с кем-то встречаться после смерти твоего папы, но через полтора года я познакомилась с Гарольдом. И, как ни крути, Гарольд человек очень хороший.

– Да, мам.

Стэнли поначалу не хотел хорошо относиться к Гарольду – думал, что это будет предательством в отношении отца. Но Гарольд хорошо относился к маме и не давал ей почувствовать себя одинокой. Каждую пятницу по вечерам они ходили ужинать в ресторан. По воскресеньям они гуляли в парке, если светило солнце, или в торговом центре, если шёл дождь. На прогулках они всегда держались за руки, и Стэнли это казалось очень милым. Он радовался, что они нашли друг друга.

– Хочешь, я приеду, привезу тебе супа, продуктов или ещё чего-нибудь?

– Нет, спасибо, мам. Мне просто надо принять лекарство и отдохнуть.

Стэнли не хотел, чтобы она увидела его в таком состоянии. Он отлично знал, что едва она его увидит, сразу потащит в больницу, в кабинет экстренной помощи.