1. Мир Мэроу

10. Кодекс охотника

«Погребальный костер вечно горит на пересечении мира живых и мира мертвых. Он служит дверью к Матери и является щитом и мечом для Мэроу».

(Книга Отца и Матери. Глава 4)

Я не стала танцевать с охотником, но и просто так отпустить его не смогла. Мы отошли к колонне, за которой я пряталась от принца, и начали разговаривать.

Я столько в жизни не говорила.

Вопросы лились из меня с небывалой ранее быстротой. Но я не могла отделаться от мысли, что принц все время на меня смотрел. Я чувствовала, как мой профиль прожигали взглядом. Не могла расслабиться ни на мгновение. Словно на меня направили десятки огненных стрел, и стоит мне выдохнуть, противники отпустят тетиву.

Однако этого не случилось. Он просто наблюдал за мной. Может, принц думал, что если выпустит меня из виду, то я рвану к королю и разрежу его на лоскуты? Или пытался читать мои мысли? Или думал, что зря не выкинул меня сразу же? Да почему он так смотрел?! Что вообще означает этот взгляд?

Все же я отвлеклась от Эмета и нашла равка взглядом, он танцевал с какой-то придворной дамой, мило ей улыбался и, склонившись к уху, что-то шептал. Надеюсь, она ему оттопчет ноги. Заканчивая каждый круг танца, он бросал на меня прицельный взгляд, а я постоянно ловила себя на мысли, что стою недостаточно ровно, что нужно поднять подбородок вверх.

Он ушел раньше, чем я. Однако прежде, чем покинуть залу вместе с королем и королевой, равк подошел к одному из магов и что-то приказал ему. Это что-то определенно было — «не спускай с нее глаз». Все оставшееся время бедный маг даже не моргал. Но все же мне удалось расслабиться рядом с таким же, как и я. Кто бы мог подумать, что я встречу охотника.

Эмет рассказал мне о многом. Я о таком даже не подозревала. Например, он сказал, что можно понять, из какого рода был мой отец.

— Как это? — удивилась я.

— Мой отец был магом, и поэтому я унаследовал от него тонкую грань общения с животными.

— Ты разговариваешь с… козами, например?

Эмет улыбнулся, и на его щеке появилась ямочка. Я почему-то улыбнулась в ответ, но, спохватившись, тут же поджала губы. Словно улыбка — это что-то постыдное и недозволенное.

— Я с ними не разговариваю, — пояснил он. — Понимаю их на интуитивном уровне. Они меня слушаются и принимают за своего. За вожака, за того, кто может о них позаботиться, кто сильнее и мудрее их.

— Так ты понимаешь любых животных?

— Да. Думаю, да, — ответил Эметнейм и сделал глоток из кружки. — А какой дар у тебя?

— Боюсь, что никакого. С животными не общаюсь. Людей в воздухе не подвешиваю, — сказала я, бросив взгляд на Колума. — Мысли не читаю. — Вспомнила о принце.

— Может, есть что-то другое?

Мне тут же вспомнился момент, когда я научилась владеть мечом. В одну секунду. Без подготовки и тренировок.

— Я… хорошо орудую мечом, — не уверена, что об этом стоит упоминать. Если когда-то Эмет станет моим противником, то лучше бы темноволосому мужчине не знать о моих навыках.

Но я уже это сказала.

Что-то внутри меня верило охотнику, я не считаю его потенциальным врагом. Надеюсь, это что-то не ошибается.

— Насколько хорошо? Долго училась? — с интересом спросил Эмет.

— Дело в том, что я не училась вовсе. Дала «слово» и пошла уничтожать суртуров. Это было глупо. Но там, в лесу, я почувствовала силу, которая… опьянила меня. И меч сам собой начал управлять моими руками. Но так только с мечом, стрелы я пускаю не очень хорошо. — Почему я все ему рассказываю? Это опасно.

— Могу поздравить, твои дальние родственники, скорее всего, сегодня здесь, — сказал охотник и провел рукой в воздухе.

Оглядев залу, я шепотом спросила:

— Равки?

— Воины — да.

— Кто бы мог подумать. — Перед глазами появилась физиономия принца, которого давно уже нет в зале. — Я же их ненавижу.

— Я заметил.

— Это ты о принце?

— Да.

— Он раздражающий.

— Есть такое.

— Ты его знаешь?

— Относительно. Я пару раз давал «слово» его старшему брату, и нам, так сказать, пришлось пересекаться.

Мы замолчали на какое-то время, но я все же решилась задать вопрос, который действительно меня тревожил:

— Эмет, почему я тебе все рассказываю? Я никогда так много о себе не говорила, а сейчас я просто…

Вместо ответа охотник взял мою руку и мягко сжал пальцы. Я тут же вырвала свою руку. Одно дело говорить, трогать меня не нужно. Даже если он решил успокоить меня. Неважно. Эмет прищурил голубые глаза и объяснил, бросив короткий взгляд на мою только что освобожденную ладонь:

— Это нормально — инстинкт охотника заключается не только в том, чтобы найти добычу, но и… Как бы объяснить? Это как у животных, ворон сторонится змеи, но никогда не бросит другого ворона, даже если он попадет в змеиное гнездо. Это заложено в нас, и противиться этому невозможно. Ты рассказываешь все о себе не из-за глупости, а потому что чувствуешь, что от меня не идет агрессия в твою сторону, только добро… Я тебе не враг.