Читаем 1.Неделя Триоди Великопостной. полностью

Первых одна часть, одна книга; последних много частей, много книг. Поэтому-то всеведению, праведному и благому, Он будет изрекать последнее решение о вечной участи людей и племен. И совесть каждого покажет там каждому дела его. Если она здесь у нас темна, если здесь много забывает, многого не досматривает, омрачаемая страстями и суетами, там просветится. Свет правды Божьей рассеет мрак ее. «Придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения» (Кор. 4:5). Озаренная этим светом, совесть покажет нам все ряды прошедшего, ряды мыслей, движений, желаний и дел. Не забудьте еще: тогда, как настанет великая жатва для поля дел мира — «жнецами будут ангелы», которые отделят плевелы от пшеницы, нечестивых от благочестивых.

Пробудимся, спящие во грехах, восстанем от сна самоугождения, да осветит нас Христос, прежде того страшного озарения правдой (Ефес. 5:14).[275]

Как строг, до какой точности справедлив будет суд последний! Если Господу все известно, если Он столь же справедлив, сколь и мощен, то как грозен будет суд Его! В пламенеющем огне совершит Он отмщение над незнающими Его и непокоряющимися благовествованию Господа нашего Иисуса Христа (2 Фесс. 1:8).[276] Не будут смотреть там на лица: Судья будет святый и праведный (Рим. 2:11).[277] Никто и ничто не защитит нас на этом суде, — ни друзья, ни сродники, ни те, которым льстили мы в надежде на силу их: каждый из них за себя будет отвечать (Ефес. 6:9).[278] Повелитель народов будет стоять там, как и последний подданный, в трепетном ожидании приговора. Там каждый будет значить столько, сколько значат его добродетели. Мы привыкли покоить беспечность свою надеждой на благость Божью. Там встретим одну правду, — она отличит в нас святую надежду от надежды беспечной и хульной. Откроет нам и меру сил наших, и меру немощей наших; примет в расчет меру способов и нищету нашу. Горе и беда всякой душе, делающей зло, но прежде иудею, потом еллину (Рим. 2:9),[279] — прежде христианину, потом незнающему Христа. Много взыскано будет с меня несчастного, которому дано больше, чем другому (Лук. 12:47–48).[280]

Друзья мои! Смотрите же за собой, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими; бдите во всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих и предстать перед Сыном человеческим (Лук. 21:34–36).[281] Не дано нам знать, когда настанет страшный день: но то открыто, что он несомненно настанет, — и мы все предстанем судищу Христову. Запасемся же елеем добрых дел, чтобы светильники наши не погасли тогда, как негде будет взять елея (Матф. 25:7).[282]

Припадаю к Тебе, Господи мой Иисусе Христе, Сыне Бога живого! Не воздай нам по делам нашим, и да не прогневают Тебя дела наши. Помилуй нас по милости Твоей; даруй узреть Тебя в мире и веселии, хотя бы в числе самых последних рабов Твоих, к славе Твоей и единосущного Тебе Отца и Святого Духа. Аминь.

Поучение в Неделю Мясопустную.[283]

(Нужно быть готовым к суду Божьему)

О чем думаете, слушатели благочестивые?.. Какая мысль занимает вас в эту минуту?.. Ta ли, что день Господень, быть может, настает уже, что, быть может, пробил последний час, что еще несколько минут — и смутится земля, преложатся горы, солнце померкнет, луна не даст света своего, звезды спадут с небес, и силы небесные подвигнутся? Вот — будет слышен глас трубы Архангела, и все народы соберутся на суд пред Владыкой вселенной? Верно, не эта мысль занимает вас. И не будет занимать вас пред пришествием Сына Божия: «в он же час не мните, Сын Человеческий придет» (Лук. 12:40),[284] говорит Сам Судья и Учитель всех. «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» (Мр. 24:36). «ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех» (Мф. 24:38–39), — так будет и пришествие Сына Человеческого. Все знали, что будет потоп, и никто не ждал его.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мера бытия
Мера бытия

Поначалу это повествование может показаться обыкновенной иллюстрацией отгремевших событий.Но разве великая русская история, вот и самая страшная война и её суровая веха — блокада Ленинграда, не заслуживает такого переживания — восстановления подробностей?Удивительно другое! Чем дальше, тем упрямей книга начинает жить по художественным законам, тем ощутимей наша причастность к далёким сражениям, и наконец мы замечаем, как от некоторых страниц начинает исходить тихое свечение, как от озёрной воды, в глубине которой покоятся сокровища.Герои книги сумели обрести счастье в трудных обстоятельствах войны. В Сергее Медянове и Кате Ясиной и ещё в тысячах наших соотечественников должна была вызреть та любовь, которая, думается, и протопила лёд блокады, и привела нас к общей великой победе.А разве наше сердце не оказывается порой в блокаде? И сколько нужно приложить трудов, внимания к близкому человеку, даже жертвенности, чтобы душа однажды заликовала:Блокада прорвана!

Ирина Анатольевна Богданова

Проза о войне / Современная русская и зарубежная проза / Православие