1 (СИ)

- Весьма образованный и достойный шляхтич, Ваше величество. С самых юных лет проявил стремление к знаниям, учился в Краковском университете, затем Вене и Риме, и весьма преуспел во многих науках. Имеет кое-какой опыт по части обустройства богаделен и оказания благотворительности...

Отвечая, каноник явно держал в уме некоторые не совсем обычные способности своего государя. Посему - правда, только правда, и ничего кроме правды! Епископа ведь не спрашивали, где именно родился шляхтич Повенский, когда вступил в Орден иезуитов, и по каким таким причинам он сменил фамилию на другую? Да и упоминать, что свое красноречие Скарга развил и отточил во время проповедей и теологических споров с протестантами, тоже было совсем не обязательно.

"М-да, каждой твари по паре. С первой по четвертую позицию более-менее известные ученые, с пятой по одиннадцатую ученые-иезуиты, и вплоть до двадцатой - всякие шарлатаны вперемешку с незнакомыми мне личностями. Это ж сколько мне мозгов промывать придется!.. О, фактический создатель григорианского календаря. Такие люди нам нужны!".

- Математик и астроном Христофор Клавий? Гм, кажется, я что-то слышал о нем. Что-то хорошее. Определенно, он украсит собой кафедру математики в моем университете... Валериан?..

Правильно оценив капризно-жесткий изгиб губ властителя и его неподдельную заинтересованность, католический иерарх встал и поклонился:

- Приложу к тому все свои скромные силы, Ваше величество!

Разжав пальцы, монарх немаленькой страны позволил списку упасть на середину стола.

- Прекрасно. Я желаю...

Что именно желает правитель, канонику дослушать не удалось, потому что их беседу прервал нежный женский голосок с явственно-томными нотками:

- Господин мой, твоя верная...

Верховая челядинка Леонила, одетая только в огненно-рыжие локоны и с хрустальным кубком вина в руках, моментально оценила всю несвоевременность своего появления в Кабинете. Более того, в те краткие мгновения времени, пока она собиралась с мыслями, на ее хорошеньком (хотя и немного глупеньком) личике легко читалось неподдельное смущение - тем, что она невольно отвлекла своего господина от его несомненно важных дел.

- Ой!..

Опомнившись, рыжеволоска вместе с кубком моментально исчезла в Опочивальне - порадовав напоследок иерарха католической церкви видом длинных стройных ножек, красивой спины и упруго-белоснежных ягодиц.

- Кхм!

Обернувшись к венценосцу, Протасевич успешно сделал вид, что никаких фигуристых "размышлений о благе государства" он не видел.

- Так вот.

Надо сказать, что одно время глава виленского епископата нешуточно тревожился за будущее вверенной его попечению паствы (да и свое тоже), ведь слухи о государе-наследнике Московском ходили самые неоднозначные - выставляя того чуть ли не святым, настоящим фанатиком византийского канона и ярым ненавистником Римско-католической церкви. Однако при более близком знакомстве Димитрий Иоаннович оказался на удивление вменяемым и просвещенным правителем. Да, он был не без некоторых недостатков в виде высокой (даже чересчур) образованности, явного ума, неправильного вероисповедания и целительского дара. Зато с ним вполне можно было договориться по самым разным вопросам - что Валериан с успехом и делал.

- Я желаю, чтобы Виленский университет был самым лучшим во всей Европе - истинным Светочем знаний, рассеивающим Тьму невежеств и суеверий! Поэтому не сомневайся, все твои усилия будут щедро вознаграждены, и ни одна услуга Трону не будет забыта.

Одухотворенный и взбодренный по самое не могу, епископ по окончании аудиенции не вышел, а прямо-таки вылетел, едва не протаранив дворцового стражника.

"Ишь как торопится, сердешный, за плюшками. Теперь-то его наверняка и в Римской курии похвалят-наградят, и орденское начальство отметит - столько собратьев из Общества Иисуса наставниками родовитой молодежи пристроить!.. Гм. Надо бы не забыть переговорить с владыкой Ионой насчет преподавателей-священников в университет - но чуток попозжа. Не буду до окончания строительства портить Валериану настроение, пускай старается".

Вернувшись за свой уютный столик в Опочивальне (разумеется, не забыв по дороге похвалить Хорошаву), Дмитрий быстро дочитал последний том "Книги драгоценных ожерелий". Затем поработал с наследиями других арабских ученых, закрыв последнюю рукопись уже в глубокой ночи. Покачавшись на ножках стула в рассеянной задумчивости, хозяин покоев дотянулся до угловатой громады стального хранилища. Едва слышно прощелкали наборные диски, маслянисто лязгнули запоры...

- Так, где у меня тут?..

Вытянув из сейфа на стол пухлую сафьяновую папку, потомок Рюрика аккуратно ее раскрыл, добравшись до пухлой стопки одинаково-ровных листков. В основном - собственноручных выписок из арабских исторических хроник и географических трактатов с указанием оригинальных источников, и скопированных по его указанию страниц русских летописей. Отдельно - список манускриптов и генеалогических таблиц, раздобытых его прознатчиками на землях, некогда принадлежащих средневековому союзу славянских племен .