10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

Ю. Т.: Мне хотелось бы поговорить о том, как вы организуете поездку в Ракку. Но у меня остаются два принципиальных вопроса, по которым у меня с моими друзьями возникают споры. За что вы вообще сражаетесь? Какова ваша главная цель? Играет ли роль то, что американцы вошли в Афганистан, вторглись в Ирак? Играет ли роль Палестина, или проводимая странами Запада в течение последних двух столетий агрессивная политика на Среднем Востоке?

Абу Катада: Конечно же, все перечисленное побудило начать борьбу. Люди ведь все это время видели эту агрессию, эту атаку на мусульман и ислам, часть людей выросла в этих условиях, а сейчас они вынуждены пожинать горькие плоды. Конечно, все это не может не играть роли. Но дело не только в этом.

Что еще сказать вам? Вот вы постоянно спрашиваете меня: почему вы забиваете людей, как скот? Но факт остается фактом: прежде, чем мы убили первого американца, состоялся первый авианалет американцев. Именно американцы и есть агрессоры, именно они и начали первыми. И не в Ираке в 2003 году, а сотни лет тому назад, вы сами знаете об этом. Начать можно с Андалузии, потом захват Марокко и Алжира французами. Потом французы и англичане в Египте, итальянцы в Ливии и в части Туниса. И так далее. Но в один прекрасный день угнетаемые говорят: «Все! Хватит!»

Ю. Т.: Мне хотелось бы вернуться к теме 200 миллионов шиитов. Если они скажут: «Хватит! Мы не собираемся переходить в другую веру, а останемся шиитами», что тогда произойдет?

Абу Катада: Мне кажется, вы еще не прочли вчерашнюю речь Аднани, спикера ИГ. Ее уже перевели на английский язык. Он обратился к Обаме и западным лидерам. И сказал следующее: «Приходите к нам, мы к этому готовы. И наша смерть будет мученической, а вы, погибнув, окажетесь в аду. Мы знаем, что победим. Если не мы, так наши дети, или внуки, или правнуки».

Позавчера мы говорили на эту тему: американцы проиграли в Ираке и Афганистане. Они попытались в Ираке установить марионеточный режим Нури аль-Малики. И его разгромили. Его силы безопасности будто растворились в воздухе. А мы захватили все, что американцы передали шиитам, и теперь добиваем их.

Ю. Т.: Что уготовано шиитам?

Абу Катада: Не знаю, видели ли вы последние видеоматериалы, которые мы выложили. Силами менее 100 солдат мы атаковали их 17-ю дивизию в Ракке. Их было 800 человек. В конце концов все они бежали. То же самое было и в аэропорту Табки. Не знаю, следите ли вы за этим.

Ю. Т.: Я видел эти материалы.

Абу Катада: Нас были сотни, а их тысячи. У них были самолеты, танки, тяжелая артиллерия – все, что угодно. В конце концов и они сбежали. Иранцев ждет та же участь.

Ю. Т.: Но какова будет участь шиитов в Иране или Ираке, тех, кто решит остаться шиитами?

Абу Катада: Ну, их всех ждет казнь.

Ю. Т.: Вы понимаете, о чем говорите? Считаю излишним даже говорить, что я категорически против подобных вещей.

Абу Катада: Вполне возможно, что вы против (смеется). И шииты, как я понимаю, тоже против.

Ю. Т.: Как я уже говорил, нам бы хотелось встретиться с вашими родителями. Не для того, чтобы подвергнуть их допросу, разумеется, что-то выведать у них, а чтобы просто познакомиться с ними.

Абу Катада: Когда вы впервые затронули эту тему, я исходил из того, что разговор с моими родителями или матерью произойдет уже после вашего визита к нам. Вы же прекрасно понимаете, что из-за того, что мы с вами беседуем и из-за вашего желания встретиться с моей матерью Служба охраны конституции переполошится, явится к матери и станет давить на нее.

Ю. Т.: Мне, например, неизвестно, прослушивает ли Служба охраны конституции наши с вами разговоры. Но не думаю, что оно станет осложнять жизнь вашей матери только за то, что я с вами беседую. Если я, как публицист, беседую с гражданином Германии, и у меня из-за этого возникнут какие-то трудности, в этом случае опасаться придется как раз Службе охраны конституции.

Абу Катада: Я лично ничего не имею против, если уж вам так захотелось. Пожалуйста, связывайтесь с моими родителями, с моими бывшими друзьями, знакомыми, с родственниками и так далее. Посмотрим, что из этого получится.

Ю. Т.: Я могу получить от вас номера телефонов, адреса?

Абу Катада: Я вышлю вам по электронной почте адрес.

Ю. Т.: У вас есть друг, который, по вашему мнению, понимает вас. Вот с ним мне тоже хотелось бы встретиться.

Абу Катада: У меня был довольно узкий круг друзей. Большинство прибыли сюда вместе со мной или чуть позже. Так что говорить вам, по сути, не с кем. А вот адрес электронной почты моей матери я вам только что выслал.

Ю. Т.: Вы говорили, как дурно обходились с мусульманами на Среднем Востоке, в Аравии. Но вы ведь немец. С вами-то лично никто дурно не обращался.

Абу Катада: В Германии?

Ю. Т.: Да.