10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

Ю. Т.: Мне не сообщать, когда я вылетаю? Мне позвонить вам только после посадки? На сколько дней, по-вашему, нам стоит планировать поездку?

Грохот на заднем плане.

Идите в безопасное место.

Абу Катада: Хорошо. До свидания.

Глава VIII. Поездка в «Исламское государство». Краткие очерки кошмара

Жребий был брошен. Назад пути не было. Семь месяцев я ежедневно терзался сомнениями. Оправдано ли мое намерение ехать в «Исламское государство»? Почти каждый день я видел новые варварские жестокости ИГ или читал о них. Перед сном у меня часто возникало ощущение, что кто-то водит тупой стороной ножа по моему горлу. Обычно я вставал, подходил к окну в гостиной и смотрел в ночь. Вернемся ли мы оттуда? Чего стоит слово этих террористов? От иракских друзей в Анбаре я знал, что с ИГ велись переговоры. Давались недвусмысленные гарантии безопасности. Никто из делегации суннитов не вернулся.

С другой стороны, меня одолевала любознательность, велико было желание узнать правду об ИГ. Эта жажда истины гнала меня вперед всю жизнь. После переговоров по Скайпу и получения гарантий халифа создалась ситуация, при которой наше задержание или смерть пошли бы во вред и ИГ. Им хотелось, чтобы их воспринимали как государство, то есть всерьез. Кроме того, как ни странно это может показаться, я доверял Абу Катада. Тому хорошему, что в нем, несомненно, есть. Или когда-то было.

Больше всего меня мучило, что в этом самоубийственном предприятии участвовал мой 31-летний сын. Вся семья умоляла меня не брать его с собой. Случись что мной, он оставался бы единственным мужчиной в семье. Он был нужен им всем. И в первую очередь младшей сестре Натали. Она очень красивая девушка. Но невидимым дамокловым мечом над ней висела страшная болезнь – рассеянный склероз.

Когда я за день до отъезда еще раз попросил Фредерика остаться с семьей, он ответил:

– Ты знаешь, я против этой поездки. Решительно. Если ты погибнешь, то тем самым уничтожишь все, за что боролся в течение многих десятилетий. Прежде всего уважение к мусульманскому миру. Твою смерть воспримут как доказательство ошибочности твоих взглядов. Эта поездка – безумие.

– Возможно, – сказал я. – И поэтому я прошу тебя остаться здесь.

Фредерик сердито посмотрел на меня:

– Я не позволю тебе поехать туда одному. Мы пройдем через это вместе. Если ты полетишь тайно, я отрублю все твои связи в Интернете. Ты не найдешь ничего и никого. Удалю все твои контакты.

У меня не осталось выбора. Фредерик был непоколебим.

Конечно, на тот случай, если бы ИГ не сдержало слово, я принял кое-какие меры предосторожности. Я знаю влиятельных политиков и интеллектуалов мусульманского мира. Незадолго до отъезда я с ними связался. Они обещали мне в случае возникновения чрезвычайной ситуации связаться со своими правительствами, которые затем смогут ради нас установить контакты с ИГ, например, через иракские племена. По крайней мере, попробуют. Даже когда я буду в «Исламском государстве», они пообещали письменно проинформировать Федерального канцлера в Берлине.

Кроме того, я знал и то, что идущие на опасное задание спецназовцы берут с собой яд, который принимают, попав в плен. Ради того, чтобы избежать пыток или мучительной смерти. Летом в подсобке аптеки в курдском Эрбиле я раздобыл четыре дозы лекарства, передозировка которого летальна. В аптечке рядом с аспирином и «Имодиумом» они выглядели абсолютно безобидно. Я противник самоубийства. Но здесь речь шла не об этом. Речь шла о том, чтобы в случае неминуемой смерти иметь верную возможность избежать пытки и унизительной публичной казни. Если мне суждено там умереть, я умру не по сценарию ИГ.

За день до отъезда я показал лекарство Фредерику. Он посмотрел на меня с удивлением, но кивнул. Показалось, что почти с облегчением. Внезапно мы оказались не столь беспомощны перед лицом переменчивой доброй воли ИГ. В нашем арсенале имелось контрсредство. К сожалению, фатальное.

Затем мы написали Абу Катада, что отправляемся в путь на следующий день. И начали укладывать вещи. Важнейшими из них наряду с аптечкой были спальные мешки.

До самой границы

ВТОРНИК, 2 ДЕКАБРЯ 2014 ГОДА

В 7.00 звонит будильник. Спал я плохо. Но теперь все идет своим чередом. Подъем, приведение себя в порядок, проверка всех документов, всего багажа и выход из дому. Но что ни говори, все иначе. Чувство такое, словно отправляюсь не в путешествие, а готовлюсь к серьезной операции в больнице. Под общим наркозом. В носу запах дезинфекции. Странное ощущение перед дальней дорогой.