10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

Тревожное сообщение в Твиттере Фредерик зачитал мне незадолго до нашего отъезда в «Исламское государство». Женщина-фанатка ИГ из Сирии написала, что давно мечтала о том, чтобы была схвачена важная персона с Запада. Теперь она с нетерпением ждет скорейшего исполнения своей мечты.

Я написал гневное электронное письмо Абу Катада. А поговорить по Скайпу нам удалось только 30 ноября 2014 года.

Ю. Т.: Я уж подумал, в вас попала американская бомба. Или сирийская.

Абу Катада: Нет, слава богу, пока нет.

Ю. Т.: Ракку сейчас сильно бомбят?

Абу Катада: Сейчас Асад сильно бомбит Ракку. Каждый день. Довольно интенсивный налет был три дня назад. Девять бомб или около того. А в другие дни по одной или по две. Но сейчас налет очень сильный.

Ю. Т.: Здесь тоже, к сожалению, разверзся самый настоящий ад. Вы без предварительного согласования опубликовали в Твиттере информацию о нашей поездке. Это ни в какие ворота не лезет. Я вам об этом написал. Теперь средства массовой информации знают о моей поездке, и я больше не могу выйти на улицу. Как я смогу уехать незамеченным? У меня на хвосте не только средства массовой информации, но и все западные спецслужбы. И я не могу найти исходное сообщение в Твиттере.

Абу Катада: Я просто пытался найти первого, кто это написал. Ранее я вам уже говорил, что у нас больше нет ни одного официального аккаунта в Твиттере. Лишь люди, которые распространяют нашу информацию.

Связь обрывается, и разговор возобновляется позже в тот же день.

Ю. Т.: Интерес со стороны средств массовой информации, кажется, велик. Сейчас мне это совсем не нужно. Звонят все – Си-эн-эн, Би-би-си, «Бильд», «Шпигель». С французского телевидения посреди ночи звонили моим детям.

Фредерик: У моего отца, к сожалению, тоже есть враги. Если в военных конфликтах разговаривать с обеими сторонами, как неоднократно поступал он, – в Афганистане с талибами и президентом, в Сирии с повстанцами и президентом, – другая сторона тотчас недовольна. Сегодня немало людей, говорящих: «Что? Тоденхёфер, что за подонка вы пригласили? Он же встречался с Асадом и с ним разговаривал». Так что нет, что вы теперь в оправдание ни скажете, мы ничего и знать не хотим.

Абу Катада: Ерунда. Мы в курсе всего. Я лично и мои начальники, разумеется, работаем с твоим отцом. Мы понимаем, что пишут не всегда то, что нас радует. То, что мы уже давно знаем. Мы просто хотим говорить правду.

Ю. Т.: Но дело в том, – а мы должны говорить друг с другом прямо, – что я сильно критиковал ИГ. Вам об этом известно, не так ли? Я еще раз специально об этом спрашиваю.

Абу Катада: Да, разумеется, мне об этом известно. Я в курсе ваших публикаций. Вашей критики. Но я думаю, что многие мусульмане считают вас самым правдивым репортером. И это одна из причин того, почему мы остановили свой выбор на вас. Вы способны писать о том, что видите. Вы как раз упомянули тот аккаунт в Твиттере – «Raqqa is being slaughtered silently»[36]. Принадлежащий людям, живущим в Ракке. Они делают фотографии и пишут репортажи. И хотя они находятся на месте событий, все равно лгут. Не думаю, что вы хотите приехать, чтобы придумывать сказки. Не хотим этого и мы.

Ю. Т.: Придумывать истории мы можем и в Германии. Для этого и ехать специально никуда не надо.

Абу Катада: В этом все дело. Мы знаем, вы не можете писать с нашей точки зрения. Потому что существует нечто такое, что немусульманину никогда не понять. Почему кто-то, сидя в машине, подрывает себя? Немусульманам этого не понять. Вот почему вам никогда не написать так, как этого хотим мы. Однако речь идет о том, чтобы писать правду. Так, как ее понимаете вы.

Ю. Т.: Я всегда старался. Когда я встречался с руководством талибов, мы говорили о смертниках. Я сказал: не могу этого понять и придерживаюсь абсолютно противоположных взглядов. Они это восприняли. И отнеслись к моим критическим замечаниям настолько уважительно, что впоследствии пригласили меня еще раз. Я написал о них честно. Они поняли, что я попросту никогда не приму использования террористов-смертников.

Доносится гром разрывов. Катада явно нервничает.

Абу Катада: Мне жаль, что мне приходится срочно заканчивать наш разговор, может быть, нам еще удастся поговорить сегодня чуть позже или завтра? У нас тут снова гости. Несколько самолетов, летящих в непосредственной близости от нас.

Ю. Т.: Хорошо! Тогда очень коротко: каков план? Когда вы могли бы меня встретить? Когда нам выезжать?

Абу Катада: Вы можете выезжать. В тот же день, когда вы приедете в Турцию, мы сможем перевести через границу.

Ю. Т.: Это возможно уже завтра?

Абу Катада: Да. По приезде вам лишь следует связаться со мной по телефону или по электронной почте и сообщить, что вы приехали и готовы к переходу через границу. Там мы вас встретим.