100 рассказов о стыковке. Часть 2

Началось с того, что потек стык «Кристалла» на боковом причале после его перестыковки на «-Z»! Эта операция, как и все важное и неважное, что делалось в эти длинные июньские дни и короткие ночи, проходила непросто. В хлопотах дни бежали быстро, заполненные работой. Нам не пришлось томиться в ожидании своего звездного часа, нам все время было некогда. В связи с негерметичностью я снова вспомнил осень 1977 года, когда после неудачной стыковки «Союза-16» мы готовились к самому худшему. Тогда мы были готовы к ремонту стыковочного агрегата на «Салюте-6» в космосе на случай, если бы обнаружились большие утечки воздуха через стык. В тот раз повреждений не обнаружили, стык оказался полностью герметичным. Теперь утечка стала реальной, хотя и сравнительно небольшой: за сутки давление падало приблизительно на 1/1000 атмосферы. Не так уж и мало: это составляло около 1 килограмма воздуха, такого дорогого в безвоздушном космическом пространстве.

Сначала нам удалось воспроизвести такую же утечку в стыке, как в космосе. Затем, вспомнив дела 18–летней давности, мы предложили метод нанесения специального герметика в стык со стороны переходного туннеля. При активной помощи наших материаловедов мы оперативно отработали способ, как замазать космическую щель. Тогда не обошлось без ревности и конкуренции вокруг будущих заслуг, но, несмотря на интриги, специальная упаковка с герметикой улетела сначала в Америку, а еще через несколько дней — в космос на Спейс Шаттле. Забегая вперед, надо сказать, что после еще двух перестыковок: на ось «-Х» для приема Спейс Шаттла и назад — «на бок» (на ось «—Y») после его ухода стык оказался снова герметичным, посторонний предмет, еще один НЛО, исчез в безграничном космосе, так что лавры не достались никому.

Когда снова стало казаться, что все неприятности позади, возникла дополнительная проблема. На этот раз ее создали искусственно, кто?то решал свои задачи, преследовал свои интересы, страхуясь от возможных неприятностей. Однако она стоила мне и моим товарищам почти недельных дополнительных хлопот. Началось с того, что после перестыковки 10 июня еще в ЦУПе Семёнов дал указание о том, чтобы уладить дела с заключением ЦНИИмаша по прочности станции, по ее стыку с американцами. Меня об этом предупредили заранее. Как часто случалось в прошлом, из, казалось бы, небольшого «облачка», вроде бы ничего серьезного не предвещавшего, разыгралась непогода, чуть было не переросшая в бумажную бурю в стакане воды.

Новые люди пришли к руководству отделением прочности ЦНИИмаша. Наш головной институт являлся по–прежнему законодателем норм прочности и главным наблюдателем за их соблюдением. Они неплохо маневрировали в новых хитросплетениях этой старомодной инженерной дисциплины. Жизнь заставила перестраиваться и настраивала на выживание, на поиски денег дополнительно к тем жалким средствам, которые выделяло РКА. Формула: сумма деловых качеств и демагогии — величина постоянная усиливалась этими мощными экономическими факторами, работавшими существенно эффективнее, чем все остальные мотивы человеческого поведения. Это старое правило как нельзя лучше относилось к новому начальнику отделения, олицетворявшему нового героя нашего времени. Даже «старики», работавшие с нами в лихое время отработки солнечной батареи МСБ в конце 1989 года, за эти годы тоже успели перестроиться и атаковали нас, умело используя накопленные знания и опыт.

В письменном виде нам «выставлялись замечания», а мы оправдывались, доказывая, что у нас «все хорошо», после этого нам предъявляли новые замечания. Так продолжалось несколько раз, спираль слабо продвигалась к консенсусу, к «заключению». Мы с С. Темновым бросили почти все остальные дела и вместе с нашими специалистами по нагрузкам А. Жидяевым, В. Межиным и С. Бобылевым тоже изощренно находили все новые весомые аргументы. Несмотря на это искусство, позиция оппонентов, нападавших, оставалась, как всегда, сильнее обороны: они нам могли забить гол, а мы — лишь отвести еще один удар.

В конце концов, в преддверии Госкомиссии Семёнов собрал совещание, пригласив оппонентов. Противник не дрогнул перед самим генеральным, который очень быстро разглядел в конфликте экономическое начало: «Сколько нужно, чтобы усовершенствовать ваши научные методы оценки прочности наших конструкций? Сто миллионов хватит? Мы их найдем».

Сделав плавный переход, довольно быстро договорились.