100 слов психоанализа

Это было в старом приюте, плохо отапливаемом, полном сквозняков, который зимними вечерами становился еще мрачнее. Закутанная в пальто психиатр, врач-интерн, недоумевала, как больной шизофренией молодой человек, стоящий перед ней в одной распахнутой рубашке, мог оставаться таким безразличным к ледяному холоду. Указывая рукой на свою грудь, начинающий доктор спросила его: «У вас здесь не болит?». Он продолжал на нее смотреть. Смотреть – неправильное, неподходящее, ошибочное слово, поскольку оно предполагает наличие рефлексии, а между ними двумя никакого взаимообмена не произошло, она скорее почувствовала его проскользнувший взгляд, заметила, что его зрачки были лишены способности зеркальной ретрансляции, и потому они не смогли вернуть то, что было ему «адресовано». Затем он протянул руку и положил ее туда же, где чуть раньше была ее рука, на ее грудь… «Нет, у меня здесь не болит».

«Я есть другой» – эта формула уже непригодна, «другой есть Я» подходит лучше, чтобы выразить отчуждение, безумие при психозе, когда неизвестно, где начинается внутреннее и где заканчивается внешнее! Если спросить психотическую мать, почему она не кормит своего плачущего младенца, которому пора есть, она отвечает: «Я не голодна». Я^* – это инстанция, находящаяся на границе; никто лучше психотика, у которого грань между внешней и психической реальностью утрачена, не позволяет нам это заметить. Мир, в котором развивается психотик, состоит из причудливых объектов, как «картины сновидений» (Бион). Основная работа психоаналитика с психотиком состоит в поиске того странного места, откуда психика начинает переделывать мир, найти ту точку зрения, которую мы сами не смогли бы себе никогда представить, но которую сновидения^*, состояния, наиболее переполненные галлюцинациями, могут нам показать.

Если спросить невротического ребенка: «Ты чем видишь?», – он ответит: «Глазами».

«Солнцем», – ответит ребенок-психотик.

«Ты чем слышишь?»

«Ушами», – скажет первый.

«Музыкой», – ответит второй.

Психосоматика

Пациенту, страдающему гипертонией, каждый день угрожает опасность инфаркта. А так как кардиологам латынь уже давно не помогает, они посоветовали ему пройти консультацию у психоаналитика, что он, в конце концов, вопреки собственному желанию и сделал. Речь идет о мужчине-предпринимателе, строителе, работающем в горной зоне, его работа на строительных объектах, как и его материальное состояние, зависит от погодных условий.

«Снятся ли вам сны?» – спрашивает его психоаналитик… «Да». «Не смогли бы вы рассказать мне какое-то сновидение?..» «Идет снег, идет снег, идет снег…»

Психика и тело являются сообщающимися сосудами; когда психика слишком перегружена, она легко перебрасывает свой груз на тело, но это никак не решает проблему. Этот путь по случаю используется каждым из нас, но некоторые психосоматические пациенты отдают ему предпочтение. Как правило, таких людей объединяют сходные характеристики. Их мышление является «оператуарным» (Марти, де М’Юзан), оно довольствуется лишь дублированием поведения, инструментом которого является, интересуясь лишь настоящим. Воображение, фантазмы^* отсутствуют, так же как аффекты и воспоминания о прошлом. У невротиков^* репрезентации отделяются от аффектов, высвобожденная при этом тревога превращается в симптом^* (к примеру, в фобию^*); у психосоматических пациентов, наоборот, все отсутствует – и фантазм, и тревога. В примере нашего пациента-гипертоника сновидения лишены своего онейризма. Нет никакой ощущаемой тревоги, есть одно лишь страдающее тело. Отношения с остальными людьми дезаффектированы.

При соматизации отсутствует символический смысл, подобно отказу видеть при истерической слепоте, соматизация не является также способом коммуникации; тело, соматизируя, никому ничего не собирается сообщать. Соматизации напоминают примитивные способы выражения, а также коммуникацию раннего детства, довербального периода; ребенок пока еще не овладел речью (Джойс Макдугалл), а потому пока еще разделенные между собой, не до конца интегрированные психика и тело вынуждены взывать к другому через анорексию^*, мерицизм, колит, колики, экзему, астму…

Равнодушие

«Жизнь со всеми своими горестями и страданиями лучше смерти сердца, называемой равнодушием» (Бальзак). Быть любимым, быть ненавистным – и то, и другое состояние создают чувство непрерывности нашего существования. Психическая хрупкость человека, доходящая до неуверенности в идентичности, также является преимущественно следствием равнодушия. Трудно существовать, сложно быть и чувствовать себя живым, если не был инвестирован в достаточной степени. Быть – это аббревиатура от «быть любимым» или «быть ненавистным».