100 уроков лидерства А. В. Суворова для бизнеса

Для Суворова нет относительной правды, правда всегда одна, и она всегда привязана к контексту конкретной ситуации, в Польше Суворов защищал православных от притеснений католиков, равным образом как, будучи в Варшаве, губернатором защищал мирное население от притеснений и злоупотреблений любого рода без национального и религиозного разделения.

Правда для Суворова означала быть честным себе и своему выбору до конца, никогда не идти на компромиссы со своей совестью. Начальнику высокого ранга, тем более военачальнику – это всегда непросто.

И это ценилось всеми в его ближайшем окружении. Его любили и были преданы всей душой его солдаты и офицеры. Боялись и уважали враги, ценили и восхищались союзники (Нельсон, Карачай, Кобург), любило, хоть это и кажется невероятным, население на оккупированных территориях (ногайцы, поляки, крымские татары). Любили потому, что видели, что он поступает по правде, поэтому ему доверяли.

Кстати, любовь к правде в то время, да и сейчас тоже имела еще военно-прикладное значение. В реляциях боев начальники всех рангов считали нормой преувеличивать свои подвиги, раздувая численность вражеских подразделений до немыслимых размеров, что значительно затрудняло понимание реальной ситуации, как она есть.

В современном мире быть верным себе и поступать по правде, пожалуй, еще труднее, чем во времена Суворова. Требования толерантности и политкорректности выхолащивают саму суть человеческих отношений. Суворов же никогда не стеснялся героя называть героем, лжеца лжецом, вора вором. В этой смелости быть честным до конца, собственно, и заключается любовь к правде.

Урок 107. Смотреть правде и смерти в лицо

Правде и смерти нужно прямо смотреть в лицо.

У человека есть одна самая фундаментальная из всех базовых потребностей – это потребность БЫТЬ. Она настолько фундаментальна, что ее порою даже не замечают. Вы не найдете ее, к примеру, в пирамиде Маслоу. Именно поэтому мысли о смерти, то есть невозможности бытия, отодвигаются человеком на периферию сознания. Да, другие болеют и умирают, погибают в бою, попадают в котлы и в окружение, но я же иной, я особенный, это не про меня… И если это не про меня, то незачем продумывать худших сценариев, более того, а вдруг, если я буду в эту сторону думать, я тем самым буду способствовать приближению неприятных событий…

Будучи прекрасным психологом, Суворов отлично понимал эти вуалирующие реальность особенности человеческой психики и решительно срывал с реальности любые покровы. Это еще одно основание его феноменально точного глазомера. «Любому офицеру и мне, – говорил Суворов, – лжи терпеть невозможно». Так он культивировал образ честного солдата и честного офицера.

Честная оценка ситуации была необходимым основанием для построения надежного перспективного сценария будущих действий. Суворов поступал таким образом сам и требовал того же от своих подчиненных. Нет необходимости лишний раз акцентировать ваше внимание на этом положении, поскольку оно будет актуально всегда.

Урок 108. Милосердие к людям

Не меньше оружия поражать противника человеколюбием… С пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства.

Война – жестокая вещь. Когда часто встречаешься со смертью, сердце грубеет, грубость приводит к жестокости. Жестокость вызывает ненависть у врагов и населения оккупированной территории. Ненависть вызывает ненависть. Ужасы Первой и Второй мировых войн ясное тому свидетельство.

Суворов эти законы войны понимал лучше, чем кто бы то ни было, и предпринимал все возможное, чтобы уменьшить ожесточение солдат. Это начиналось с воспитания рекрутов суворовскими стариками, которые передавали молодым такие слова Александра Васильевича, как «Солдат – не разбойник», «Грех напрасно убивать, они такие же люди», «За все платить». Это подкреплялось жесткими наказаниями за воровство и мародерство. Это утверждалось бескорыстным поведением самого полководца, который никогда в жизни не принимал никаких боевых трофеев, исключение составила лишь сабля коменданта Измаила.

Пленные им часто отпускались с поля боя под честное слово, что они никогда не будут воевать против России. Суворов приказывал их «кормить, как своих, и даже сверх того». К пленным офицерам и генералам врага отношение было уважительным. Все это в значительной мере укрепляло авторитет Суворова как полководца, как среди своих, так и среди чужих. Его уважали не из страха, хотя враги, понятно, его боялись, потому что на поле боя он бил их очень жестко и крайне решительно, но они не боялись сдаться ему в плен, потому что знали, что к ним отнесутся по-человечески. Свои же уважали его как отца, подвести которого было для них невозможно.

Бизнес порою приводит людей в неменьшее ожесточение, чем боевые действия, поэтому милосердие и человечность в бизнесе не менее актуальны.

XV. Пророк