100 величайших соборов Европы

Среди всех германских соборов мне больше всего хотелось бы вернуться в Наумбургский. Его силуэт внушителен и типичен для всех саксонских храмов: четыре башни высятся над деревьями. Он образует скромный городской район рядом с главной площадью; он скорее приходский, чем епископальный, с клуатром и капеллой Трех волхвов с острым щипцом. Наумбург был епархией, его собор был серьезно перестроен в начале XIII века. Он первым в Саксонии перешел на сторону протестантов. Сегодня он принадлежит не какой-либо церкви, а местному попечительскому совету.

Планировка доводит раннесаксонское увлечение двойными алтарями до крайности: приподнятые восточный и западный хоры настолько обширны, что места для нефа между ними почти не остается. Они могли бы стать полубаком и полуютом испанского галеона. В храм попадают из клуатра через великолепный романский портал. Интерьеры пострадали от «очищения» Людвига Баварского в 1870-х годах — тот удалил все детали, не относящиеся к Средним векам. В результате все, что осталось от нефа, выглядит голым и новым.

Наумбургский собор славен своими хорами. Восточный хор сам по себе храм. Он обращен к нефу массивной каменной преградой с овальными фресками на балюстраде. На приподнятый хор ведет лестница, балясины перил которой состоят из бронзовых зверей и птиц под предводительством святого Франциска: они якобы преграждают дорогу в рай. Они кажутся средневековыми, но на самом деле выполнены совсем недавно, в 1972 году мастером Генрихом Апелем. В самом хоре сохранились старинные кресла с балдахинами, аналои и полноразмерная статуя монаха, читающего книгу. Кажется, будто его доставили от мадам Тюссо: нотка человечности, очень приятная, но, увы, слишком редкая в современных храмах. На капители одного пилона две обезьяны играют в шахматы. Дальше, в апсиде — ренессансные преграды, обрамляющие алтарь, за которым находится витраж XV века. Под хором боковая дверь ведет в крипту: там царит трехпридельное пиршество округлых сводов и резных капителей.

^{Саксонские вертикали в Наумбурге}

^{Невзрачная Регелинда и стильная Ута}

Западный хор совершенно иной. Он построен в XIII веке, и его преграду разрывает двойная арка, по бокам которой — Христос на кресте и Мария и Иоанн. На панелях балюстрады — горельефы со сценами Страстей Господних. В их числе Тайная вечеря, где места хватило только шести трапезничающим, которые выглядят довольно одиноко.

На хоре — галерея очень важных скульптур неизвестного наумбургского мастера, созданных в 1250-х годах. Статуи сохранили свою выразительность и первоначальные краски, так что это собрание занимает особое место в европейском искусстве. Для того времени эти работы были весьма необычны: они изображают не святых и не епископов, а обычных людей. Статуи выполнены в увеличенном масштабе. Предполагается, что эта честь была оказана жителям города в знак признания гражданского статуса Наумбурга.

Самые примечательные скульптуры изображают местного правителя, или маркграфа, Эккехарда II и его жену Уту. Статуи создавались спустя два века после их смерти (Эккехард умер в 1046 году). Если смотреть на героев с западной стороны, они кажутся удивительно живыми, словно актеры в исторических костюмах, глядящие сквозь время. Долгое время внимание сосредотачивалось на статуе Уты. Ее утонченное лицо принадлежит скорее XXI веку, а не XIII веку. Итальянский писатель Умберто Эко объявил ее «самой привлекательной особой» во всем европейском искусстве. Считается, что она послужила прообразом Злой Королевы в голливудском мультфильме «Белоснежка». В ее честь проводится ежегодный Фестиваль Уты, на который со всего мира съезжаются ее тезки. Не знаю, что они там делают, но их сайт очень популярен. Тот же мастер создал стоящую напротив скульптуру невестки Уты Регелинды (ум. 1014), маркграфини Майсенской. Ее веселость и безмятежная отстраненность похожи на выражения лиц живых женщин. Однако скульптор не мог их видеть, да и фамильных портретов в те времена не существовало. Кто же позировал для саксонки Уты и полячки Регелинды — столь непохожих и столь притягательных?

Пассау

✣✣✣

Собор в Пассау, стоящий на вагнеровской скале над Дунаем, — сладкая пилюля для всех, кого начала утомлять церковная готика. Я ехал к нему прямо от суровых башен Регенсбурга и почувствовал, словно пересек границу между аскетичным севером и легкомысленным югом. Поднимаясь к собору, я был готов встретить карнавальное шествие жителей Пассау с танцами на площади и пением Баха. В 2015 году Пассау был вынужден принять тысячи сирийских беженцев, прошедших извилистый путь из Греции через соседнюю австрийскую границу. Им город должен был показаться раем.