100 величественных императриц, королев, княгинь

В личном общении с Кромвелем Генрих постоянно жаловался на то, что Анна совсем неподходящая для него жена. Между тем сама новоиспеченная королева держалась с достоинством — она постепенно осваивала английский язык и изысканные манеры, чем вызывала симпатию у многих, за исключением собственного мужа. Анна стала хорошей мачехой для принца Эдуарда и леди Елизаветы, и даже леди Мария, поначалу отнесшаяся к новой жене отца с презрением, вскоре подружилась с ней. Жизнь при английском дворе пришлась по нраву королеве: она полюбила музыку и танцы, завела себе ручного попугая и проводила время, играя в карты со своими фрейлинами и меняя роскошные наряды.

На самом деле Анна Клевская была совсем не похожа на миниатюрных белокурых англичанок со светлой, почти прозрачной кожей, которые так нравились мужчинам. У нее были большие, хотя изящной формы, руки, темные волосы, по-своему красивое лицо с пухлыми губами, прямым носом и большими карими глазами, но она была слишком высокой для девушки. Если бы не строгое воспитание, которое получали все знатные девушки в Клевии, то Анна могла бы даже считаться красавицей. Однако неловкость, незнание нравов английского двора и излишняя скромность поначалу создавали о ней впечатление как о простушке. Наверное, именно поэтому она не приглянулась королю. Но через время, привыкнув к новой стране и научившись всему тому, что умели английские леди, Анна словно расцвела и получила заслуженное внимание.

Но в это время за закрытыми дверями двор смеялся над фарсом, в который превратился королевский брак. Фрейлины новой королевы знали, что жена она только формально. При дворе, где интриги и измены были обычным делом, не могли поверить в такую наивную неопытность Анны Клевской. «Когда он приходит ко мне в постель, то целует меня, берет за руку и говорит: „Спокойной ночи, любимая”, а утром целует и говорит: „До свидания, дорогая”. Разве этого не достаточно?» К счастью, королева еще плохо говорила по-английски и не понимала, что является объектом злых насмешек. В любом случае Анна смогла сохранить достоинство в таком положении. Многие англичане любили свою королеву и восхищались ее смелостью и здравым смыслом. Народ помнил, как на турнире в честь свадьбы она появилась в платье на английский манер и во «французском капюшоне», который, по всеобщему мнению, был ей очень к лицу. Однако, как Анна ни старалась угодить мужу, это не оказывало на него никакого воздействия…

При этом Анна была очень умна, благодаря чему ее признали в обществе. Очень открытый и жизнерадостный человек, она любила давать советы и готова была всегда поддержать других. Оставаясь очень любознательной и отчаянной, она иногда проявляла большую подозрительность, но свой гнев старалась держать в себе, была покорна, послушна, очень ответственна и дружелюбна.

К весне 1540 года альянс с герцогом Клевским стал уже неактуален, поскольку франко-испанский союз дал трещину, и Генрих собирался вновь завоевать доверие императора Карла. В марте на заседании Тайного совета король заявил о своих сомнениях относительно законности брака с Анной по причине ее расторгнутой помолвки с герцогом Лотарингским, подчеркнув, что это препятствие мешает ему консумировать свой брак. Министры же обнадежили его, сказав, что неисполнение супружеских обязанностей — вполне веский довод для аннулирования брака.

На то время король уже имел и поддержку влиятельных лиц. Некоторые придворные, являвшиеся сторонниками католицизма, среди которых был и Томас Говард, третий герцог Норфолк, хотели поскорее избавиться от Анны Клевской, воспринимаемой английскими реформистами как символ протестантизма. Кромвель же и его окружение были оппозицией консервативно-католической партии Норфолка. Кстати, воспользовавшись отвращением короля к Анне, именно Норфолк способствовал опале Кромвеля как главного виновника неудачного королевского брака. При этом на место королевы герцог прочил свою юную племянницу, служившую фрейлиной у Анны, леди Кэтрин Говард, которой Генрих нескрываемо симпатизировал.

Итак, в июне 1540 года Томас Кромвель был арестован по обвинению в государственной измене и заключен в Тауэр, а Анну, якобы из-за близившейся эпидемии чумы, отослали в Ричмонд. В парламенте начали срочно решать вопрос о расторжении брака. Поводом для развода послужили документы, свидетельствовавшие о первой помолвке Анны с герцогом Лотарингским, заявление короля, что «его женили против воли» и отсутствие перспективы появления наследников из-за невозможности Генриха вступать с женой в интимные отношения. К чести Генриха, никаких претензий к самой Анне высказано не было, в его намерения входило лишь желание развестись с ней, чтобы жениться на Кэтрин Говард.